Крёстный сын

Освоив потайные ходы, Ив почти ежедневно отправлялась шпионить за родителем и придворными. Скоро она стала прекрасно разбираться в политических вопросах и, подглядывая за отцом на его любимом поприще, в совершенстве освоила науку притворства. У нее и раньше было неплохое чутье на людей, а наблюдения за придворными довели его до совершенства. К сожалению, нравы двора сделали дочь Правителя не по возрасту циничной.

Не один год Ив пользовалась потайными ходами без ведома отца, но в конце концов ей пришлось выдать себя. У одной из придворных дам украли драгоценности, и подозрение, как обычно происходит в таких случаях, пало на ее горничную. Девушку должны были серьезно наказать. Ив, бродя по потайным ходам, случайно стала свидетельницей того, как драгоценности взял любовник дамы. Она не поленилась проследить за тем, куда он их спрятал. Дочери Правителя не хотелось вмешиваться в эту историю, но уж слишком противно было смотреть, как нагло и уверенно вел себя любовник, да и молоденькую горничную, недавно попавшую в столичный дворец из провинции, было жаль. Собравшись с духом, Ив пошла к отцу и все ему рассказала. Тот разозлился, узнав, что дочь шпионит за всеми, но еще больше оказалось его удивление. Он никак не мог понять, зачем девчонка выдала себя по столь пустяковому, с его точки зрения, поводу. Размышляя об этом, он пришел к выводу, что Евангелина все же обладает единственным положительным качеством: обостренным чувством справедливости. В результате правда в деле о краже драгоценностей восторжествовала. Правитель поначалу хотел запретить дочери пользоваться потайными ходами, но, поразмыслив, решил, что все равно не сможет ее контролировать. Он ограничился взятым с нее словом никак не использовать информацию, которую она почерпнет, блуждая по тайным закоулкам.

Подглядывая за придворными, Ив быстро узнала о сексе почти все: нравы при дворе были свободные, если не сказать распущенные. Пробелы знаний она заполнила, порывшись в библиотеке. Эта сторона жизни ее очень привлекала, она прекрасно изучила свое тело и без труда могла доставить себе удовольствие. Но ей хотелось перейти к более ощутимым вещам, а подходящий кандидат никак не находился. Ив, как уже говорилось выше, была очень красива и лицом, и фигурой, причем красота ее наполнялась различным содержанием в зависимости от настроения. Она могла быть чистой, ангельской, а могла -- искушающей, демонической. Мужчины реагировали на дочь Правителя вполне однозначно: начинали пускать слюни, как она выражалась. Это крайне раздражало и расхолаживало девушку. Насмотревшись всякого за время блужданий по потайным ходам, она, конечно, не питала никаких иллюзий по поводу отношений между полами, но откровенная похоть вызывала у нее отвращение. Встречая незнакомого мужчину, первое, что она читала в его взгляде, было тупое выражение самца, которому не терпится покрыть очередную самку. После этого она уже ничего не могла с собой поделать, всякое желание пропадало. Возможно, ей просто не везло с мужчинами: придворные в большинстве своем отличались чванливостью, эгоистичностью и, мягко говоря, отсутствием благородства, у Ив же был совершенно иной склад характера.

Приятные эмоции у нее вызывали лишь гвардейцы -- солдаты личной гвардии Правителя, несшие службу во дворце. Их набирали среди детей мелкопоместных дворян, и они в меньшей степени были развращены общественным положением и богатством, чем большинство придворных. Гвардейцам поначалу очень нравилась дочь Правителя. Ив, в свою очередь, неоднократно подумывала, не залезть ли в постель к тому или другому из приглянувшихся молодых солдат, но ее останавливало опасение, что об этом тут же станет известно. Гвардейцы жили в казармах на территории дворца и были очень дружны. Ив, частенько подглядывая за ними, оказывалась в курсе их любовных похождений и видела, что победы одного тут же становятся известны всем остальным. Да, за пределы их круга это не выходило, но дочь Правителя не желала, чтобы происходящее в ее спальне становилось предметом досужих разговорчиков в казармах. К тому же, огласка могла сильно повредить счастливому избраннику, навлекая на него гнев Правителя. Гвардейцы, не подозревавшие об этих моральных дилеммах, со временем изменили свое отношение к Ив, считая ее не в меру неприступной и бесчувственной. Каждый раз, когда в казарме появлялся новичок, начинавший восторгаться красотой дочери Правителя, они быстро вправляли ему мозги и именовали неприступную красавицу не иначе, как Ледяной девой. У подслушивающей Ив подобные разговоры поначалу вызывали неприятный осадок, но по мере того, как она взрослела и становилась жестче и циничнее, перестали волновать ее.