Крестный отец

— За то, что ты приютил Фредо, Семья Корлеоне оделила тебя немалой суммой на оборудование казино и приобретение мебели. А Семья Молинари, со своей стороны, гарантировала безопасность твоему игорному бизнесу — тоже благодаря присутствию здесь Фредо. Так что, полагаю, Корлеоне ничего не должны тебе, Моу, и возмущаться тут нечем. Твою долю мы готовы выкупить за любую разумную цену, которую ты сам назначишь. Что ж тут сердиться? Если учесть, по казино уже давно несет убытки, мы даже оказываем тебе некоторую услугу.

Моу Грин вскинул голову:

— Не держи меня за мальчика, Майкл. Я знаю, что у Семьи Корлеоне нет прежней силы, что Крестный отец болен и из Нью-Йорка вас попросту выживают другие семейства. Вы прикинули, что в Лас-Вегасе жирный кусок, а добыча сама идет в руки. Но вы ошиблись, Майкл. Мой тебе совет — оставьте затею с Лас-Вегасом, пока не дошло до беды.

Майкл вкрадчиво спросил:

— Исходя из этих соображений ты и решил, что вправе давать Фредди пощечины даже на людях?

Том Хейген внимательно посмотрел на Фредди. Фредди медленно покрылся багровыми пятнами.

— Не лезь в это, Майкл, — сказал он, не поднимая глаз. — Моу не хотел меня оскорбить. Он просто вспыльчив, но мы с ним обычно ладим. Скажи, Моу?

— Ясно, ладим, — согласился Моу Грин, насторожившись. — Приходится время от времени вправлять сотрудникам мозги, чтобы все не развалили. Фредди, например, путался решительно со всеми официантками в баре — ну что за дела? Эти девки и так норовят не работать, как только случай предоставится. Вот и пришлось сделать Фредо внушение.

Майкл бесстрастно осведомился у Фредди:

— Подействовало внушение, брат?

Фредди посмотрел исподлобья и промолчал. Он понимал, что позволить типу вроде Моу Грина дать себе по морде — значит допустить, чтобы выразили неуважение всей Семье Корлеоне. Теперь понятно, почему отец подчеркивает свое неудовольствие.

Моу Грин понял молчание Фредди по-своему:

— Да ваш игрунчик затаскивает к себе в постель по две шлюхи сразу. Устраивает с ними бутербродики, знаете, что за штука? Причем он лучший мастак по женской части, после Фредо ни один мужик в счет не идет, девки сами так говорят.

Хейген и Майкл переглянулись. Об этом не знали даже они. А дон, с его консерватизмом в вопросах семьи и нравственности, естественно, не мог хорошо отнестись к новым пристрастиям сына. Надо же быть таким идиотом, чтобы затащить в постель двух баб сразу!

Майкл поднялся из-за стола, давая понять, что тема исчерпана и разговор окончен.

— Завтра я возвращаюсь в Нью-Йорк, — сказал он Грину. — Подумай пока, прикинь цену.

Моу Грин чуть не подскочил:

— Ах ты, сукин сын! Решил, что уже от меня отбрехался? Да я сам полечу в Нью-Йорк и сам потолкую с доном. Не он мне, а я ему буду диктовать условия.

Фредди беспокойно заерзал на стуле.

— Может, пусть Том Хейген поговорит с отцом? Ты же советник Семьи, Том, — попросил он озабоченно. — Посоветуй дону ничего не менять здесь.

Тогда Майкл круто обернулся и посмотрел на обоих — Моу Грина и своего старшего брата — леденящим гневным взглядом, став на минуту подлинным Корлеоне.

— Отец в значительной степени отошел от дел, — сказал он до ужаса холодным тоном. — Теперь семейный бизнес возглавляю я. Я снял Тома Хейгена с поста советника. Он будет представлять интересы Семьи Корлеоне здесь, в Лас-Вегасе. Через пару месяцев он окончательно переберется жить сюда и начнет оформление наших дел с юридических позиций. Поэтому, если у вас есть что сказать дону, можете сказать мне.

Повисло молчание. Майкл продолжил почти официально:

— Ты, Фредди, мой старший брат, я очень уважаю тебя и очень прошу — никогда не становись больше на сторону противников нашей Семьи. Я не стану рассказывать дону о сегодняшнем инциденте, — потом он обернулся к Моу Грину — А тебе хочу посоветовать не бросаться оскорблениями, особенно в адрес тех, кто идет тебе навстречу. Лучше бы ты направил свою энергию на приведение в порядок казино. Семья Корлеоне немало вложила в твое предприятие, но не получает от этого никаких дивидентов. Тем не менее не я оскорблял тебя сегодня и не я высказывал обвинения. Напротив, тебе протянули руку помощи, но если ты считаешь возможным плюнуть в протянутую тебе руку, — что ж, дело хозяйское. Мне больше нечего добавить, — и он знаком показал, что оба могут быть свободны. Хейген подошел к двери и распахнул ее. Моу Грин и Фредди, не прощаясь, присмиревшие, вышли из номера.

Время было далеко за полночь.

Утром Моу Грин передал через Фредди окончательное решение — не вести переговоров о продаже акций ни на каких условиях.

Майкл Корлеоне спокойно повел плечом и не стал обсуждать его отказ.

— Я хотел бы до отъезда повидаться с Нино Валенти, — сказал он Фредди. Они прошли в номер, где Нино лежал в постели под присмотром бдительной сиделки. Майкл был потрясен: из цветущего и крепкого молодого мужика Нино превратился в жалкую развалину. Глаза ввалились, губы обмякли, в лице не осталось ни тени надежды или стремления жить. Только улыбка напоминала прежнего озорного и веселого Нино.