В конце пятого курса Вадим получил направление в аспирантуру.
С утра до позднего вечера он пропадал в архивах и библиотеках. Тетя Наташа уже не могла совладать с «беспорядком» на его письменном столе. Теперь рабочее место Вадима превратилось в целый развал бумаг, книг, папок и различной корреспонденции. Молодой аспирант получал письма со всех концов страны. Ему присылали рецензии редакции ученых журналов, его приглашали на конференции и диспуты, предлагали участие в обсуждениях на круглых столах и ученых советах. Время от времени он уезжал в командировки, а возвращаясь, снова нырял с головой в свои бумажные развалы.
– Мне бы хотелось быть тебе чем-нибудь полезной, – вкрадчиво говорила тетя Наташа. – Хочешь, я стану брошюровать твои труды? Или буду твоим секретарем? Хочешь, я буду сопровождать тебя в командировках?
Вадим опасливо ежился.
– Спасибо, тетя Наташа. Это не надо. Это лишнее…
– И все-таки, – настаивала мачеха, – я хочу, чтобы тебе от меня был какой-нибудь толк. Давай я буду твоим курьером. Или почтальоном… Позволь мне отправлять и получать твою корреспонденцию.
Вадим колебался.
– Ну, пожалуй… – согласился он наконец. – Я по средам хожу на почту. Если вы избавите меня от этой необходимости – я буду вам очень признателен.
Тетя Наташа просияла.
– С удовольствием буду твоим почтальоном, мой хороший!Между тем Вадим выбрал тему для диссертации.
– Мне представляется очень интересным отрезок нашей отечественной истории, включающий предвоенные годы, – заявил он на кафедре. – Конец тридцатых! Время, полное значительных и трагичных событий…
– Ученый-историк – это, конечно, хорошо, – рассуждал Матвей, разглядывая гору бумаг на столе Вадима, – но когда у тебя появится своя семья, тебе предстоит подумать, как ты будешь ее кормить.
– Прокормлю, – успокоил его Вадим. – Наша страна ценит труд ученых.
Спустя три года он понял, как ошибался.