Крест в круге

– А я не знаю, куда идти, – чуть заплетающимся языком пожаловался Борис.

Старичок усмехнулся:

– Идите домой…

Начинало смеркаться, когда Боря несмело открыл калитку, прошагал по двору и медленно поднялся по ступенькам старого деревянного крыльца.

«Галинка, наверное, уже волнуется, – подумал он, и сырая, сосущая боль разлилась в сердце. – Она ждет меня, чтобы заглянуть мне в глаза и во всем признаться. Я скажу ей: «Галинка, мне не нужны никакие сокровища, кроме одного – любви… Неужели вы с Матвеем и Циклопом до сих пор не поняли: я просто хочу быть счастливым, хочу каждый день видеть два прекрасных черных солнца, хочу засыпать и просыпаться под пение собственного сердца и понимать, что я нужен и любим!» А она посмотрит на меня своими волшебными глазищами, в которых застыли слезы, и крикнет: «Боря! Я стала твоей женой из-за одного сокровища, но обрела совершенно другое – тебя!..»

Дверь с шумом распахнулась, и Борис от неожиданности отпрянул, едва не оступившись и не рухнув навзничь с крыльца. Он вцепился в шаткую балясину и, скользнув локтем по перилам, замер в испуге.

На пороге стояла Галинка. Ее глаза горели, а на щеках выступил пунцовый румянец.

– Боря! – произнесла она и осеклась в волнении.

– Я знаю, что ты хочешь сказать, – пролепетал Борис, перебирая руками по перилам. – Ты стала моей женой, и…

– Я стала твоей женой, – звонко перебила она, – и получила сокровище!

– Значит, это правда? – упавшим голосом произнес Борис.

– Никто не верил! – торжествующе продолжала Галинка. – Ни мои коллеги, ни даже я сама!

– Значит, я тебе только для этого был нужен?

Борис опустился на ступеньку и, словно задыхаясь, глотнул воздух.

– Чудак-человек, а для чего же люди женятся? – рассмеялась Галинка.

Но Боре было не до смеха.

– А что будет со мной?

Она ловко ухватила его за руку:

– Будешь привыкать к новой роли, дорогой. К непростой и очень ответственной роли.

Галинка взлохматила ему волосы и притянула к себе:

– К роли отца !