Крест в круге

Пройдя регистрацию и паспортный контроль, они не спеша двинулись вдоль благоухающих парфюмом и шоколадом стеклянных витрин Duty Free – к небольшому кафе перед залом ожидания.

Вадим опустился за столик, придвинул к себе ногой сумку и высыпал в чашку сахар из бумажной трубочки. Лика смотрела на него с нежностью и не могла насмотреться. Казалось, они не виделись целую вечность.

– Мы расстались целую жизнь назад, – сказала она задумчиво, – и опять встретились…

Вадим помешал ложечкой кофе и улыбнулся.

– Верно… Но своей жизнью я обязан тебе. И в прямом, и в переносном смысле.

Она поднесла палец к его губам.

– Твоя жизнь – это и есть моя жизнь.

– И все-таки, – продолжал Вадим, – расскажи мне, родная, как ты обо всем догадалась? Откуда узнала? Как сумела предотвратить беду?

– Узнала случайно. Если бы мой муж… мой бывший муж не допустил роковой для него ошибки, то, наверное, так никогда и не узнала бы ни о чем. Впрочем, вся наша жизнь – это ковер, сотканный из случайностей.

Сначала я узнала, что моя секретарша – любовница Антона. Мне было, с одной стороны, неприятно иметь у себя под боком чужую лазутчицу. А с другой стороны, если бы я ее уволила, это было бы похоже на ревность. К тому же я решила, что так оно, может, даже и лучше – пусть оба знают, что у меня есть ты! Но даже в самом страшном сне мне не могло присниться, что мой бывший муж захочет тебя убить!

Он замыслил это злодейство, чтобы не потерять свою долю денег из нашего общего имущества. И я бы никогда не узнала о его планах, если бы он не нанял для своей черной работы… Юру Пня! Он даже заплатил ему аванс. Моими деньгами. Представляешь, он поручил убить тебя моему охраннику и моему другу!

Юра, конечно, мне обо всем рассказал. И мы бы справились с этой проблемой, не беспокоя тебя, когда б не одно обстоятельство. Юра неожиданно выяснил, что у Антона есть сообщник.

– Сообщник? – переспросил Вадим и даже отодвинул чашку с недопитым кофе.

Лика покачала головой:

– Да. Совершенно посторонний человек, который тоже желает твоей гибели.

Вадим открыл рот.

– Ничего не понимаю. Кто еще может хотеть моей смерти?

– Юра это выяснил. С большим трудом, потому что оба негодяя соблюдали конспирацию. Но Пень обставил дело так, что Антону пришлось все выложить начистоту.

– Так кто же этот второй убийца? – воскликнул Вадим. – Я его знаю?

– И да, и нет… – уклончиво ответила Лика. – Это твой брат .

– Кто? – выдохнул Вадим.

– Твой брат, – повторила Лика, – которого ты никогда не знал. Сын некоего врача по имени Михаил и твоей матери, по имени… Галина Помилуйко.

Несколько секунд Вадим сидел молча, потрясенный услышанным, а потом пробормотал:

– Да, мою маму так звали… Она погибла, когда мне не было еще и года. Но в память о ней я до сих пор подписываю все свои репортажи и статьи ее именем. Оно стало моим научным и литературным псевдонимом.

– Я это знала давно, – улыбнулась Лика. – Еще до того, как взяла тебя на работу в свою газету. – Неожиданно она посерьезнела. – Но этого не знал твой брат!

Прочитав статью о завещании Липгардта, он приехал в Москву с одной-единственной целью – любыми путями получить наследство! Как-никак дальний родственник! Не прямой – но все-таки…

В столице он первым делом принялся разыскивать журналистку, которая подписывается фамилией его матери. След привел его в отель «Националь», в номер двести пятнадцать.

– Верно, – кивнул Вадим, – там жила сумасшедшая старуха, которая представилась мне дочерью Федора Липгардта. Я обещал отдать ей завещание, если она докажет свое родство с бывшим владельцем отеля.

– Таким образом, – улыбнулась Лика, – старуха нашла тебя раньше, чем твой брат. И этим, возможно, в первый раз спасла тебе жизнь.

– Странная особа, – вздохнул Вадим. – Я тебе потом как-нибудь расскажу, как она меня преследовала, когда я еще работал в отеле.

– Я тебе сама кое-что про нее расскажу, – усмехнулась Лика.

– Постой, – нахмурился Вадим, – ты сказала, что этот мой сводный брат – родственник Липгардтов?

– Для меня самой это было неразрешимой загадкой, – кивнула Лика. – До недавнего времени… Но не торопись, милый. Это самая интересная часть моего рассказа.

А тем временем твой брат разыскивал журналистку. Он искал женщину, а не мужчину, и это поначалу сбило его с толку. Поэтому он потерял время. Узнав, что завещание Липгардта старуха так и не получила от журналистки, что оно осталось у Помилуйко, он возобновил поиски.

– Ему нужны были документы, которые попали ко мне в руки… – понимающе покачал головой Вадим.

– Совершенно верно, – подтвердила Лика. – А кстати, как они к тебе попали?

Вадим улыбнулся.

– Ты не поверишь, любимая! Это почти фантастическая история.

– Поверю, – пообещала Лика. – Я за последние дни узнала столько невероятного!

– Понимаешь, – сказал Вадим, – однажды – это было еще до открытия отеля – я забрел в двести пятнадцатый. Случайно…

Лика подмигнула:

– Видишь! Опять – случайность!..

– Там, в номере, я обнаружил старинную напольную вазу, – продолжал Вадим. – В ней не было ничего странного, кроме одного знака. Птица в круге! Точно такой выгравирован на металлической пластинке, которую мне оставил отец.

– Крест в круге – это семейный герб Липгардтов! – воскликнула Лика.

– Тогда я этого не знал, – развел руками Вадим. – Как и до сих пор не имею понятия, каким образом к моему отцу попала эта пластинка. А тогда… Тогда я сел на корточки перед вазой и исследовал ее вдоль и поперек. Вот именно – поперек оказалось результативным! Я положил вазу набок и на самом дне подставки обнаружил дверцу сейфа. Можешь себе представить: мой ножичек для бумаг оказался ключом к этому сейфу!

– В нем находились документы Липгардта? – в восторге воскликнула Лика.

Вадим улыбнулся.

– Умница.

Лика задумалась.

– Потрясающе, как тасуется колода совпадений и случайностей…

– Так что же мой брат? – спросил Вадим. – Он узнал, кто скрывается под псевдонимом Помилуйко?

– Узнал, – вздохнула Лика. – И это открытие его сначала удивило, а потом обрадовало.

– Обрадовало? – поднял брови Вадим.

– Да, потому что он понял, что, убив одного человека, он убьет двух зайцев.

Вадим откинулся на спинке стула, уронив руку на колени.

– Ничего не понимаю. Ну, от журналистки ему были нужны документы – это ясно. А «второй заяц» чем ему не угодил? Меня, Вадима Григорьева, за что убивать?

– За то, что ты – его брат, – коротко ответила Лика. – Он хотел быть единственным наследником.

– Здесь какая-то путаница, – нахмурился Вадим. – Ведь даже получив документы и завещание, он не смог бы вступить в права наследования. Ему пришлось бы доказывать свое родство с Липгардтом!

– Ему не пришлось бы ничего доказывать, – возразила Лика. – За него это сделала старуха из двести пятнадцатого номера.

– Она – настоящая? – ахнул Вадим и печально покачал головой: – Я чувствовал это…

– Да, – торжествующе улыбнулась Лика, – она – настоящая Милица Федоровна Липгардт, дочь таинственного хозяина отеля «Националь».

– А кем мой сводный брат приходится этой Милице Федоровне? – шепотом спросил Вадим и на всякий случай вцепился обеими руками в край стола, боясь потерять равновесие.

– Ну, как тебе ответить… – протянула Лика, – можно сказать – дальним родственником. Он приехал в Москву не с пустыми руками. С ним было письмо, выполненное на гербовой бумаге и подписанное собственноручно Милицей Федоровной Липгардт в пятьдесят шестом году.

– Оно адресовано моему брату? – пролепетал Вадим.

– Нет, – громко сказала Лика, поднимаясь из-за стола. – Оно адресовано единственному сыну Милицы Федоровны Липгардт – Борису Григорьеву! Твоему отцу, Вадька…