Крест поэта

Наталья Сидорина, «обнаружив» Гиляровского около трупа Есенина, с ужасом «обнаружила» его и около трупа Фрунзе. Историчен... Случайность ли? Фрунзе и Есенин — случайные ли? Хотя ныне действующий эксперт Маслов придирчиво проанализировал акт Гиляровского и нашел: составленный акт — по нормативам и требованиям того времени. Но акт — лишь акт, бумага...

Наталья Сидорина сообщает: Троцкий, Ягода, ряд высокопоставленных чинов ОГПУ, не говоря уже о любимце партии, Бухарине, патологически ненавидели поэта, искали момента освободиться от него. Ленинград, перед приездом туда Есенина и в дни гибели поэта, посетила внушительная группа профессиональных палачей, так или иначе «прикоснувшихся» к трагедии.

Юрий Прокушев сдерживает эмоциональный пульс. Надеется на суровую правду следственно-медицинской воли. И не нам, есенинцам, между собою дрязгу затевать. Истина неуничтожима. Обидно, если Эрлих и Бениславская — во врагах. Ведь они поданы многими и многими сенсационно: лебеди, разбившиеся о твердь, непостижима их верность Есенину!..

Смерть через повешение — ритуал масоно-сионистских карателей. Ныне только глупец или подлец не замечает, как часто русские патриоты, журналисты, поэты, общественные деятели оказываются в петле. Иногда разнообразят петлю «дорожное происшествие» и «сердечная недостаточность». Но люди призвания, люди политического накала и борения — не слабые люди, а целеустремленные и прочные.

Меня поражает стойкость русских поэтов, отсидевших погребальные сроки в лагерях и возвратившихся оттуда: ироничны, выносливы, грамотны школой народной беды, школой народной совести и национального самосознания, грамотны роковым течением жизни, ее тяжкой наукой — «образованием» безвинно приговоренных.

Но почему Бениславская пила? Я читал ее письма. Много писем — и от каждого веет запахом водки и прокуренного стола, оглушенного грозным весельем шизофренички, веет кладбищенским шумом славы, веет неспасимой болью покаяния и пригвожденной тоской одиночества. Троцко-свердловско-ягодовский клан ее себе «посвятил» и вывозил в крови? Не вынесла?

Но недокументированные домыслы опасны и осуждаемы. Моря безвинной крови, пролитые и взбудораженные шайкой убийц, ныне, растолкнув берега, гульнули по СССР, взламывая и смывая республики, круша гербы и переворачивая бронзовые памятники идиотам. А в тумане крови, во тьме взаимных претензий новые убийцы тучнеют, новые идиоты...

Торжествовал СССР — русских теснили. Разрушился СССР — русских теснят. Разрушают Россию — теснят русских. Вытопчут русских, кого душить возьмутся? Не могут же звери не лакать крови. Русских им на семьдесят лет хватило. Интересно, насколько им остальных народов хватит?

Да и ничего не меняется у нас в освоении культурных и нравственных богатств: были в СССР — экран для нерусских и в России теперь — экран для нерусских. Экранная Нинэль уйдет — экранная Боннэр явится. Экранный Боровик уйдет — экранный Познер явится...

А русские в общей их неспособности еще и букву «р» правильно, гои, выговаривают, не картавят. Куда им, на радио или экран? Картавые нужны, картавые и нерусские. Русские хорошо слушают и смотрят: дисциплинированные и прилежные, как Познер.

Вот после скандала и бойни у телебашни в Останкино программы изменились, и в русскую пользу: русские песни хор орет в пять утра и в час дня, когда русские спят или кушают — пожалуйста, и Зыкина притопывает башмачком... А болтают: русским нет ходу?

Но, когда развязывают галстуки на американских рубашках бизнесмены, когда бизнесмены лежат на кушетках и курят гаванскую сигару, когда они, жаль, не выговорив букву «р», возвратятся из родного Израиля, или Неаполя, или же Рима, они — и смотреть им на Зыкину? Извините... Они тогда хотят видеть Поэнера, хотят слушать того, кто четко и ясно не выговаривает русскую букву «р»...

Гусь о гусе. И гуси — о гусях. Лебяжья стая. Балет.

Средь туманов сих

И цепных болот

Снится сгибший мне

Трудовой народ.

Слышу, голос мне

По ночам звенит,

Что на их костях

Лег тугой гранит.

И у Кремля гранит — на их костях. И Мавзолей — на русских костях. Стыдно — узнаем долго... Есенин... поэты... несчастная Россия...

Ничего нет горше и виноватее, чем видеть и чувствовать беспомощность родного народа, погибельную смуту Родины. Задумываешься о прошлом — там пытаешься кое-что понять и перенести эту каплю понимания на сегодняшнее столпотворение, сегодняшний разор и крах. Виноваты ли мы, русские? Виноваты.

В прошлом, вторгаясь в пределы Азии, удалялись и удалялись на ужасные расстояния от Москвы — рассеялись. Разрешили помыкать собою бородатым «копиям» Карла Маркса, пахнущим помойной мокретью. Доверили — погорели. И в Афганистан гнали нас за погибелью. Чего нам там мерещилось: свобода, но для кого, для «учеников» Карла Маркса, чьи выблядки в зобах русское золото на Запад тащат?