Крест на Крест (СИ)

— Это вяземский владелец льнозавода! Через него вы сможете не только закупить семена, но и оборудование для выделки мешковины. Будете у себя льняные мешки выпускать — самый ходовой товар! Правда станки будут б/у…

— Старьё что ли? — догадался Василько.

— Всё оборудование и воздушная машина — в рабочем состоянии! Если договоримся, то вы сможете вместе с ним поехать, да воочию посмотреть на работу этих машин. И их тут же можно будет выкупить и увезти с собой!

— А чего он тогда доброе оборудование продаёт? — сощурил глаза Тароват.

— Я слышал, что на станкостроительном заводе подошёл уже его заказ, поэтому он получит новые машины. Вам — то зачем за самым новьём гоняться? Вы сначала разберитесь как старые, а потому более простые станки работают! А то за новые машины деньги выложите, а потом поломаете их по неопытности!

— Ну не знаю…, — задумчиво протянул Василько.

— Если договоритесь, то я думаю, что он вам даст ещё и подмастерья, который сможет воздушный двигатель и другие станки обслуживать и ремонтировать в случае поломки. В ваших — то новых областях таких умельцев днём с огнём не найдёшь! А очередь в станкостроительном!? — сам себе задал вопрос Белонов и тут же ответил. — Больше года прождёте! А как купите станок — не будете знать, что с ним и как делать. Без мастеров — то вам будет не обойтись! Ваши местные кузнецы разбираются в этом механизме — не в зуб ногой!

— Тогда, ежели так, то это меняет дело! — возбудился Василько. — Мы — то сами больше по торговой части, не производствами, не промыслами никакими отродясь не занимались!

— Так вяземцу и передай, сделай милость, — чуть подумав, решился Тароват. — Ежели он нам станки вместе с мастеровым человеком продаст, коей сможет все эти машины на новом месте запустить, то тогда мы согласны с ним об этом дельце переговорить!

— Митрий Милинович! — подойдя к столику вяземца, заговорщицки зашептал Белонов. — Нашёл я покупателей на твой заказ!

— Молодца, Ляксандра! — тихо похвалил консультанта Митрий. — Если с ними мы договоримся, то получишь обещанные проценты от продажи!

— Договоримся, будь покоен! Я этих двоих волынян уже как облупленных знаю! Ну, а если не выйдет, у меня ещё есть минский купец на примете. Ну, или, в обход таможни, продать всю твою машинерию за границу, я тут с одним поляком и несколькими суздальчанами знакомство свёл.

— Дай — то Бог, с этими сговоримся! Нарушить закон — всегда успеется. Иди, подзови волынян ко мне за столик.

Уже больше года работала на радость купцам и прочим дельцам Смоленская биржа. Фактически одновременная по времени организация банка, промышленно — торговых компаний и биржи — все это вместе создавало наиблагоприятнейшие условия для развития предпринимательства. Появившиеся новые, до сели никем не виданные институты, состоящие из биржи, служившей местом собрания и средоточия смоленского купечества, которая к тому же притягивала, как пчёл на мёд, русских и иностранных покупателей и продавцов, таким образом делая Смоленск крупнейшим деловым центром Европы, с другой стороны, банк — новосозданный институт для улучшения и укрепления финансовой, валютной и монетной системы и, наконец, с третьей стороны, промышленно — торговые компании, которые производили всеми востребованные товары и вели торговлю со странами Запада и Востока. Этот триумвират переплетал и связывал общностью интересов внезапно возникшую и принявшуюся расти как на дрожжах буржуазию, создавал новую картину Мира, переустраивая весь до толи незыблемый Средневековый миропорядок, по — своему переиначивая его на новый, капиталистический лад. И тут ничего не попишешь, видать, такова судьба всех не застойных, динамично развивающихся человеческих цивилизаций.

Вместе с биржей возник институт «маклерства». Официально маклерам было запрещено вести торговлю за собственный счет, но очень скоро они стали превращаться в самодостаточных купцов.

На товарной бирже торговали не только местными, экспортными и реэкспортными (восточными) товарами, но и во всё возрастающих количествах импортировали продукцию, в которой нуждалась бурно растущая смоленская промышленность — руды, шерсть, хлопок, зерно и многое другое.

Вскоре, причём без каких бы то ни было моих понуканий, в биржевой торговый оборот вошли и чисто фондовые операции, как, например, торговля именными паевыми квитанциями участников компаний. Эти акции обращались на бирже и быстро стали предметом спекуляции, причем образовывались группы дельцов («быки» и «медведи»), заинтересованные в повышении или в понижении их стоимости. Здесь уже мне непосредственно пришлось вмешаться и законодательно ограничить торговлю паев компаний с гос. участием, запретив иностранцам покупать паи госкомпаний. А также был введён биржевой налог на участников сделок с акциями (паями) компаний. Спекуляции и «торговля воздухом» — это были явно не те сектора, которые стоило бы развивать на молодом биржевом рынке.