Крест на башне

Поводом для их внимания послужил, полагаю, наш внешний вид. Хоть мы, разумеется, и пытались на фронте по мере возможности поддерживать оный более менее достойным офицерского звания, применительно ко мне – вольноопределяющемуся – ограниченность этих самых, имевшихся в нашем распоряжении, возможностей приводила к тому, что «менее» в данном случае соответствовало истинному положению дел куда точнее, чем «более». Мятые, откровенно каторжного – будем правдивы, господа, лицами это не назовешь! – вида рожи различной степени небритости. Вместо подобающих случаю мундиров – полевые куртки, а бывший моряк и вовсе щеголял в насквозь неуставном трофейном камуфляже. Ботинки, правда, выглядели относительно прилично, их нам выдали не далее как три недели назад. Однако сильно подозреваю, что сторонние наблюдатели, каковыми сейчас выступали городовые, могли бы оценить это лишь в том случае, если бы мы выставили рядом в качестве, так сказать, эталонного образца свою прежнюю обувь, в которой отвоевали осень и зиму. Проводить аналогии с их собственными надраенными до зеркального блеска сапогами… увы и ах, вот единственный результат подобного сравнения, больше добавить нечего!

Мне, признаюсь, было крайне занимательно узнать, за кого же посчитали нашу компанию доблестные брянские охранители порядка? Банальными дезертирами или все же – бери выше! – настоящими «синими» шпионами? Увы, штабс-капитан не дал им развить проявленную было инициативу, шагнув навстречу и представившись, – после чего грозная парочка незамедлительно вытянулась перед Игорем по стойке «смирно». В логике им не откажешь – располагая возможностями киевских типографий, конвентщики, в принципе, могли бы напечатать документы любого качества, а вот поставить какому-нибудь «чистоанкетному пролетарию» правильный командирский голос – задача куда как позаковыристее. Есть, правда, еще кайзеровцы…

Загадка с едва живыми фонарями оказалась проста до банальности, и, услышав ответ, мне, сознаюсь, стало весьма неловко. Ладно, остальные, но я-то бывший генштабист… мог бы, право же, мог бы. Воистину – мозги без практики ржавеют!

Топливо! Электроэнергия, как общеизвестно, отнюдь не конденсируется сама по себе из воздуха. Ее дают гидростанции либо теплостанции, и вот именно вторые, лишенные прежнего дешевого газа, и были причиной вынужденного затемнения брянских улочек. Часть вышеупомянутых станций сейчас судорожно пытались перевести на торфяно-дровяное питание, но приоритет при этом был у систем, ответственных за отопление, ибо, как наглядно продемонстрировала прошедшая зима, в городской квартире, лишенной света, жить просто скучно, а в оставленной без тепла при минус 20 на улице уже затруднительно.

Впрочем, наши новые друзья не поленились указать господам фронтовикам направление, двинувшись в котором мы уже по прошествии нескольких кварталов очутились на вполне качественно залитом светом проспекте. Причем к ярко горящим фонарям добавлялось разноцветное сияние рекламных огней, а из проносившихся мимо нас многочисленных авто больше половины были вполне гражданских – и притом весьма престижных – моделей.

Николай сразу же загорелся идеей «забуриться» – по его собственному выражению – в ближайшее игорное заведение, уверяя нас, что его флотские навыки к утру оставят нам одну-единственную проблему: как уместить в карманах выигранные фишки.

Мы с прапорщиком сочли за лучшее ограничиться недоверчивым хмыканьем. Игорь же, покосившись на маячившую в полусотне шагов под ядовито-химической надписью «Казино» фигуру швейцара, иронически заметил, что не сомневается в способностях бывшего башенного командира видеть сдаваемые карты насквозь ничуть не хуже, чем различать силуэты неприятельских кораблей, равно как усилием воли заставлять шарик прыгать в нужную лунку. Но что поделать, если вдруг окажется, что непременным условием входа в упомянутые заведения является, скажем, наличие галстука?

Волконский начал было объяснять, что его трофейный парабеллум артиллерийской модели при надлежащем употреблении вполне способен заменить всяким тыловым крысам галстук, смокинг и даже бриллиантовые запонки, но мы со штабс-капитаном уже увлекли его в сторону не менее аляповатой вывески ресторана «Голубой Дракон».

Затянутый в красный шелковый халат желтолицый привратник, – вышитый точно напротив сердца иероглиф гласил, что этого сына Поднебесной зовут Люй Синь, однако семь лет службы в оперативном отделе Красноярского округа натолкнули меня на мысль, что молитвы сэгэ-Малаан тэнгэри [27] ему знакомы все же лучше, чем цитаты Конфуция, – при виде нашей бравой компании на миг смешался, однако азиатская невозмутимость почти сразу вернулась к нему.

Улыбка, поклон – и вот уже «господа доблестная офицера» изучает шикарные кожаные папки меню, уделяя особое внимание количеству нулей в графе «цены», а рядом со столиком нетерпеливо переминается с одной кривоватой ножки на другую очередная «китаяночка», явно тоскующая по родному киргизскому кочевью.