Крест на башне

– Ну-ка… – отобрал у нее книжку. – Сейчас я тебе экзамен устрою, – открыл наугад. – Скажи мне, в бою, если нет иного приказания, в каком режиме должна рация работать?

– На прием.

– Правильно.

Пролистнул пару страниц, ухмыльнулся.

– Проименуй-ка мне источники электроэнергии в бортовой сети?

Честно говоря, я их сам-то не помнил. Так спросил, «от балды», как русские говорят, и уверен был, что не ответит.

– Генератор Бош Гэ-тэ-эль-эн 900/12-1500 мощностью 0,9 кВт, четыре аккумулятора Бош емкостью 305 а/ч, – без запинки затарахтела Стаська и, прежде чем у меня челюсть отпавшая на место вернулась, добавила: – Потребителей перечислять?

– Ну… последних двух назови.

– Спуски пушки и пулеметов. – Перевернул я страницу, нужный абзац нашел.

– Точно. Стась, неужели ты всю книженцию наизусть заучила?

– Ага.

Ну что тут скажешь? Ничего. Вот и я ничего не сказал. Сдвинул берет на лоб, затылок поскреб.

– Слушай, – жалобно говорю, – ты бы хоть предупреждала, что этот… как его… вундеркинд.

– Но ведь я ничего такого особенного не сделала.

– Ну да! А два десятка страниц дурного текста на чужом языке вот так запросто выучить – это тебе так, раз плюнуть?

– В этом и в самом деле ничего особенного нет, – удивленно откликнулась моя принцесса. – Нам в гимназии иностранцы, учителя иностранных языков, намного большие отрывки на заучивание давали. Английский, немецкий, французский… плюс еще латынь и греческий, но это уже для желающих.

– Звери они, видать, были, учителя ваши, форменные. Разве ж можно так над детьми издеваться?

Сам я, кроме русского, только по-английски пару слов выдавить могу. Да и то – военный разговорник. What is your mission? What is attached to your company to support it? Are any losses in manpower or equipment? Answer the questions, it's your last chance to live [16]!

Закрыл книжку, отложил… сидим, смотрим друг на дружку, как две совы. Как бы и сказать чего-то надо, да вот незадача – слова все нужные из головы, словно гильзу стреляную, вымело.

– Эрик… что-то не так?

Отчего-то она меня с самого начала стала Эриком звать. Пару раз поправлял, а потом надоело.

– Ну, – промямлил я, – вроде того.

– Что я сделала неправильно?

Вот чего терпеть не могу – так это когда она пугается. Сразу – уголочки рта вниз, личико сереет, в общем, такая маска выходит… ночью на кладбище встретишь, сам в гроб прыгнешь и изнутри заколотишься.

– Ты-то все правильно сделала. Не в этом дело.

– А в чем тогда?

Я опять, было, язык проглотил. Только… Стаська – девчонка умненькая, головкой работать не хуже, а, наверное, лучше меня умеет. Сразу печальная такая сделалась.

– Дело во мне самой? Да?

– Именно.

Не знаю, в какой момент у нас все наперекосяк пошло. Поначалу-то все, как собирался, – нашел человека подходящего: сельский врач, в смысле фельдшер, дедок на седьмом десятке, но еще вполне себе бодренький. Живет один, в домике на отшибе, а главное – единственный доктор на три деревни соседние. Такой нужный кадр при любой власти бедствовать не будет.

Мы с ним даже о цене сторговаться успели. Ему медикаменты нужны: казенные поставки еще с начала войны на три четверти сократили, а с началом Развала и вовсе… ну а мне их достать пока все-таки еще возможность есть. Пока деньги в карманах шуршат… а чего нельзя купить за деньги, можно приобрести за большие деньги. Ну а что и за большие нельзя, то порой просто взять удается. Разумеется, если знать, где и как, да план нормальный придумывать.

Забавно, однако: лекарства, они как бы должны жизни сохранять. А вот пришли такие времена, что за ампулу пенициллина порой больше глоток режут, чем она залечить может.

Я ему еще всяких жизненных благ собирался подкинуть. Керосина бочонок, соли, спичек. Это уже б не столько деду в плюс пошло, сколько баронессочке моей – ведь хозяйствование домашнее, готов спорить, тотчас, едва от меня пыль на дороге осядет, на нее взвалили бы. Разве что, думаю, схитрить и вернуться… раз пять, с хаотическими, как майор Кнопке говорит, интервалами.

А когда сказал про это Стаське, заранее, чтобы собираться начинала потихоньку, тут-то она меня и огорошила. В шахматах такой прием «ход конем по голове противника» называется.

Нет – и все! Точка! Не уйдет она никуда! На все согласна – котлы у Гуго от жира отскребать, стирать, что угодно делать, лишь бы при батальоне нашем остаться!