Крест на башне

По-хорошему, конечно, то, что соц-нацики АВР до сих пор не раздавили – смех и позор. Этих офицеров мятежных – в смысле мятежные они для синих, сами-то они как раз вопят, что за восстановление прежнего порядка воюют, – так вот, офицеров этих поначалу горстка была, несколько тысяч. По сравнению с той ордой, что соц-нацики под своими знаменами числили – несерьезно. Ну, поставили они к стенке Туруханова с приближенными, на это сил, да и ума большого не надо, а дальше? Питер и Москва – это ведь далеко не вся Россия.

Правда, в одном расстрел этот им точно на руку сыграл. Туруханова-то все слушались – отец-основатель, как-никак, идеолог и все такое. А как прорешетили полный состав Центрального Комитета Социал-интернационалистической Партии из шести станкачей, так каждый губернский политрук начал себе корону примерять. У нас, в Малороссии, – Конвент, на Кавказе – Ревюгсовет, Сибирь поначалу вообще на четыре части раскололась. Ну а пока эти наследнички турухановские между собой разбирались, господа бывшие офицеры в АВР своей времени ох как не теряли.

Хорошо еще, часы в этой комнате имелись. Пусть и дешевые маятниковые ходики – главное, хоть как-то можно было за временем следить. Тик-так, тик-так… стрелки, как пришитые, стоят, но не может же быть такого, что я всего лишь пять минут здесь сижу… хорошо еще, генерал-майор в эту сторону не смотрит – так, скользнет изредка взглядом. Вот он докурил, сигару аккуратно о край лавки затушил и к столу подошел.

– Итак, господа, как вам наш план?

– Выглядит весьма заманчиво, господин генерал, – задумчиво проговорил оберст 25-й. – Но не кажется ли вам… – и, не договорив, замолк.

– Продолжайте, Вилли, – благосклонно кивнул Линдеман. – …что у нас слишком мало войск для такого количества значков? Не беспокойтесь, к началу операции все эти, пока еще условные, обозначения обретут очертания реальных частей.

– И откуда же, – приподнял бровь летчик, – вы возьмете эти части? Прямиком из фатерлянда?

– Увы, господа, – вздохнул Линдеман, – этот источник для нас недоступен.

– Тогда как же…

– Терпение, мой друг, терпение. Я не хочу повторяться два раза, а в этой комнате пока еще собрались не все гости. Точнее, – улыбнулся генерал, и от улыбки этой его у меня мураши под лопаткой зашебуршились, очень уж нехорошая была та улыбка, – здесь отсутствуют наши любезные хозяева.

Господа офицеры понимающе похмыкали и снова над картами склонились.

Минут двадцать прошло, слышу, из-за ставней свист накатывает. Противный такой, рваный. Знакомый звук – так завывать только русский «летающий бочонок» умеет. Старая машинка, в начале войны еще на ней артнаблюдатели летали. Приблизился свист, опустился, взвыл напоследок и оборвался.

– Еще раз напоминаю, господа, – говорит Линдеман, – даже если кто-либо из наших гостей и позволит себе какие-либо… выходки, вам следует вести себя с ними так, как подобает офицерам армии Его Величества Кайзера по отношению к союзникам.

Заходит троица. Впереди паренек лет двадцати с хвостиком, белобрысый, щуплый, по виду типичнейший студентик-переучка, даже очки на курносый нос нацепить не забыл. Второй постарше, в солдатском – точнее, гимнастерка и штаны на нем солдатские, а вот шинель явно рангом повыше. И третий, в потертом замшевом пиджачке, под ним свитер домашней вязки, пухленький такой дядюшка, с располагающей физией – так и хочется ему чай с печеньем предложить.

Вошли они, переглянулись – студентик шагнул вперед и на чистом немецком произнес:

– От имени Малороссийского Революционного Конвента приветствую вас, товарищ Линдеман.

– Добрый день, герр Артем, – генерал-лейтенант на «товарища» не среагировал. Похоже, думаю, он этого белобрысого уже не в первый раз видит и шутка эта у студентика дежурная. И еще – студентик-то этот не прост, ох как не прост, не верю, чтобы обычные толмачи, даже из числа приближенных, вот так запросто к господину генералу обращались.

– С герром Русаковым, – продолжал Линдеман, – мы уже знакомы. А вот ваш новый друг…

– Товарищ Викентий, – кивнул студентик на «дядюшку», – командирован Президиумом Конвента вместо товарища Алексея.

– Вот как? Надеюсь, с герром Степановым все в порядке?

– Он… – белобрысый на миг запнулся, – в данный момент находится на отдыхе. Учитывая его выдающиеся заслуги в Борьбе и то, сколь много и напряженно ему пришлось работать в последнее время, Конвент, – разумеется, по рекомендации врачей, – временно освободил его от некоторых наиболее обременительных обязанностей.

Ага, думаю, а врачи эти небось из тех, что сейчас в бывшей Первой Киевской больнице, в зеленых халатах. Слухов о них ползает – один другого страшнее, и если хоть четверть тех слухов на чем-нибудь стоит, то герру Степанову в котле у африканских дикарей не в пример комфортнее пришлось бы.

– Скажи, – обратился к «студенту» «военный», который Гусаков, – пусть он тоже своих представит.