Крест короля Артура

Дорога в аббатство проходила мимо рынка. Несколько торговцев, несмотря на холод и дождь, все же разложили свои товары, но непохоже было, чтобы они дождались покупателей в такую погоду. Рис Фримен стоял в дверях своей лавки, с неодобрением глядя на конкурентов. По возможности избегая его взгляда, Гвинет и Гервард вошли в ворота аббатства. Но, шлёпая по лужам к часовне Пресвятой Девы, они услышали доносящиеся оттуда звуки псалмов.

— Значит, служба ещё не кончилась, — вздохнул Гервард. — Придётся подождать.

— Ну, хоть под крышей!

Укрывшись под портиком часовни, Гвинет сняла мокрый плащ, и хорошенько встряхнула его. Теперь он всё равно был мокрый и холодный, но, по крайней мере, с него не текло.

Они молча ждали окончания службы. Монахи продолжали свои песнопения, ливень все так же шумел — но стука молотков опять не было слышно. Работа в новом храме стояла, и беспокойство Гвинет начало возвращаться — так слетаются чайки на свежевспаханное поле. Если нет ни креста, ни останков — зачем вообще восстанавливать храм? Никто никогда не увидит алтарные покровы, вышитые госпожой ле Февр…

' 'Нет! — Гвинет стиснула в руках моток бечёвки. — Надо что-то делать! Мы должны найти эти кости!»

Служба, наконец, закончилась, и двери часовни открылись, выпуская монахов. Один за другим они надвигали капюшоны и выходили под проливной дождь. Вместе с монахами вышло несколько сельчан и какой-то седовласый незнакомец. Может, паломник? Некоторые из них даже теперь хранили верность аббатству. Все спешили заняться делами, и никто не обращал внимания на две мокрые фигурки у входа. Только брат Тимоти заметил их с Гервардом и помахал рукой. Но времени поговорить не нашлось и у него.

Дождавшись брата Патрика — он выходил одним из последних — Гвинет шагнула вперёд и тронула его за рукав.

— Как там дядюшка Оуэн? — дрожащим голосом спросила она. Брат Патрик ободряюще улыбнулся:

— С Божьей помощью поправляется. Пока спит, но это ему только на пользу.

Слезы облегчения навернулись на глаза Гвинет.

— Спасибо! Вы так добры к нам!

— Не за что, — улыбнулся брат Патрик. — Я дам вам знать, когда он очнётся. — Он повернулся, чтобы уходить, но заметил повязку на ноге Герварда. — Ну-ка, ну-ка, что у нас с ногой?

— Ничего страшного, — ответил Гервард. — Ногу я вчера ободрал, но один отшельник с Тора перевязал мне её, и боль почти сразу прекратилась.

— Да, — кивнул брат Патрик, — на склонах Тора много отшельников. Иные из них неплохо разбираются в целебных травах. Но если ссадина не заживёт, приходи ко мне.

— Спасибо, святой отец, — ответил Гервард. — Можно нам обмерить алтарь в часовне?

В ответ на удивлённый взгляд брата Патрика, Гвинет поспешила рассказать все о Марион ле Февр и её поручении.

— Да, я помню, отец Генри говорил нам, что она приедет, — кивнул брат Патрик. — Но почему ей самой все не измерить? Посмотрела бы на храм, для которого работает…

— Она сказала, что огонь уничтожил так много, и что она не вынесет этого зрелища, — объяснила Гвинет.

— Странные у женщин фантазии, — покачал головой брат Патрик. — Ну что ж, может когда-нибудь она всё же сможет придти и посмотреть, что мы тут строим во славу Господа. А пока — обмеряйте, что вам надо.

Гвинет вежливо поблагодарила, и они с братом вошли в часовню. Тут было теплее, чем на улице, и пахло ладаном. Служба только что закончилась. Старый брат Питер гасил свечи, накрывая их медным колпачком на длинной палке. Закончив свой труд, он тяжело опустился на колени перед алтарём, склонив голову и бия себя в грудь в знак покаяния.

Гвинет застыла в нерешительности — ей не хотелось мешать чужим молитвам. Но видимо старый монах все же что-то услышал. Он испуганно обернулся, и, кряхтя, поднялся на ноги.

— Простите, что помешали, — заизвинялась Гвинет, — мы….

Но брат Патрик покачал головой и поспешил скрыться в ризнице, где священники переодевались перед богослужениями.

Гвинет было очень неловко, что они с Гервардом невольно прогнали старика. Но ничего не поделаешь. Самое лучшее сейчас — побыстрее обмерить алтарь и уйти.

Она протянула один конец бечёвки Герварду, чтобы протянуть её через алтарь и отметить узелком ширину. Делать это надо было тщательно, и Гвинет опустилась на колени, чтобы проверить, правильно ли завязан узел с её стороны. И в этот момент дверь ризницы снова открылась. Послышались шаги, и знакомый надменный голос произнёс:

— Мы должны быть бдительными! Неизвестно, что станется с аббатством, если Генрих из Труро сюда нагрянет. Человек, который бунтует против своего короля и кузена, может не испугаться и гнева Господня.

Гвинет осторожно выглянула из-за алтаря. Так и есть. Отец Годфри, а с ним брат Барнабас. Гервард спрятался рядом с ней, так что святые отцы и не подозревают, что в часовне кроме них есть кто-то ещё.

— Дурные вести, — нахмурился брат Барнабас. — У нас даже и в мыслях не было, что Генрих из Труро может скрываться в этих краях!

— Его сослали в Уэльс, — пояснил отец Годфри. — Сослали с позором, после провала его покушения на Ричарда и корону. А уж останется ли он в Уэльсе — это другой вопрос.