Крест королевы. Изабелла I

Стая взлетевших птиц обозначила границы и размеры острова. Изабелла внезапно поняла, как далеко они с братом забрались. Они находились рядом с тройной границей между Наваррой, Кастилией и Францией. Солнце клонилось к закату. Королева Хуана опять будет в ярости.

—    Нам лучше вернуться, Альфонсо. Королева почти так же строга, как и наша мать.

Лицо дона Альфонсо потемнело. Он не любил королеву. Но должен был признать, что королева показала себя внимательной воспитательницей его сестры, запрещая ей оставаться наедине с любым мужчиной, кроме собственного брата. Изабелла подозревала, что королева Хуана была бы ещё больше довольна, если бы платья, выбранные ею, выглядели совсем уж безвкусными. Но она была рада оставаться в тени, отделившись от окружающих, которые шокировали её своим легкомыслием. Альфонсо чувствовал это, хотя и не пытался понять причину. У него было достаточно свободы, чтобы проводить много времени с одним из самых известных вельмож, доном Альфонсо Каррилло, главным прелатом Кастилии, архиепископом Толедским, прямолинейным и громогласным гигантом, воином и священником одновременно. Этот старомодный священнослужитель чувствовал себя одинаково свободно как в доспехах воина, так и в церковном облачении и иногда носил их одновременно, как сражающийся служитель церкви в старых крестовых походах. Юноша понравился Каррилло, и архиепископ заговорил о том, чтобы взять его в свою свиту. Прелат был одним из главных участников переговоров со стороны короля Генриха в предстоящей встрече.

На обратном пути Изабелла спросила:

— Альфонсо, ты не считаешь остров фазанов наиболее удобным местом для встречи трёх монархов, их достоинству там ничто не угрожает? Ведь остров, находящийся посередине реки, никому не принадлежит. Скажи об этом Каррилло...

Через несколько недель место, где брат с сестрой поили лошадей, совершенно изменилось. Птицы покинули его, напуганные внезапным вторжением сотен людей. Полномочные представители всех трёх сторон встретились и согласились с мнением архиепископа Толедского, что маленький остров, так удачно расположенный на стыке трёх границ, отвечает всем требованиям протокола.

Три короля и их свиты расположились по трём сторонам, каждый в своём королевстве, каждый находился недалеко от нейтрального острова, отделённый от него полоской воды, которую лошади могли легко перейти вброд. В окрестностях не было поселений, но на берегах реки появились палаточные городки, полные шума, лая собак и ржания лошадей, криков стражей на французском, испанском и каталонском, и даже гортанные крики арабов из Гранады, так как король Генрих, к великому негодованию французов, привёл свою гвардию мавров. Воздух был пропитан винным ароматом, смешанным с запахами жареного мяса и сидра, доставленного из близлежащих баскских садов. Предупреждения о том, что он обманчив и ударяет в голову, не воспринимались серьёзно. Сюда же примешивались гораздо менее привлекательные, но привычные запахи отбросов и лошадиных копыт, подгорающих в руках кузнецов, которые меняли обычные подковы на более удобные для ристалища, подковы с шипами.

Протокол требовал совместного парада участников турнира, в дополнение к пиршествам он был призван вселить доброе расположение духа в каждого из них до перехода к серьёзной процедуре третейского суда. Будущее поле сражения на острове фазанов было огорожено и отмечено копьями, на которых развевались одинаковые по размеру и расположенные на одном уровне знамёна Кастилии, Франции и Арагона. Яркие флаги, каждый из которых был отмечен многолетней гордой историей и нёс на себе тщеславную геральдическую значимость, развевались в дружеской близости, как бы гарантируя успех предстоящего мероприятия.