Крест и меч

Примечательно, что Вольтер имел непосредственное отношение к ликвидации иезуитского "государства" и очень этим гордился. Частично принадлежавший ему корабль "Паскаль" был использован испанским правительством для переброски из Испании в Буэнос-Айрес войск, принявших затем участие в подавлении иезуитского сопротивления в Парагвае. Вольтер очень гордился этим обстоятельством. 12 апреля 1756 г. он писал из Швейцарии своей знакомой графине Лютцельбург: "Хотя я и небольшой охотник до новостей, необходимо, сударыня, чтобы я сообщил вам новости об Америке. Правда, что короля Николая не существует; но не менее верно и то, что иезуиты в Парагвае равны королям. Испанский король посылает четыре боевых корабля против достопочтенных отцов (подчеркнуто автором). Это настолько верно, что я, пишущий вам эти строки, я поставляю часть одного из этих четырех судов. Я был, сам не зная как, материально заинтересован в одном большом судне, отправляющемся в Буэнос-Айрес; мы его предоставили правительству для перевозки войск. И в довершение удовольствия от этого обстоятельства корабль называется "Паскаль"; он отправляется сражаться против отпущенной морали (moral relachee). Этот маленький анекдот не будет неприятен вашей подруге; она не посетует на то, что я воюю против иезуитов, находясь в еретической стране" (Гордон Л. С. Вольтер и государство иезуитов. – В кн.: Вольтер Статьи и материалы. М., 1947, с. 69).

Об этом же сообщал Вольтер 16 апреля того же года своему школьному товарищу герцогу Ришелье, отмечая: "Вполне справедливо, чтобы "Паскаль" воевал с иезуитами, и это очень забавно" (Гордон Л. С. Вольтер и государство иезуитов. – В кн.: Вольтер Статьи и материалы. М., 1947, с. 69-70).

Обличая деятельность иезуитов в Парагвае, автор "Кандида" стремился поразить католическую церковь в целом. Нельзя в этой связи не согласиться с мнением академика К. Н. Державина, который писал в своей биографии Вольтера, что изображенное в "Кандиде" "государство иезуитов с его колониальной эксплуатацией индейцев, с его политическими интригами и жадностью к накоплению земных богатств является обобщенным образом власти церкви. Вольтер весьма конкретно, пользуясь такими источниками, как "Histoire de Paraguay" иезуита Шарлевуа (1756), обличает иезуитскую государственную систему в Новом Свете, но обличает не только ее. Его книга – удар по иезуитам и претензиям церкви, в частности католической, на первые роли в мирских делах. Этот удар дополняется картиной счастливого светского Эльдорадо, в котором царит естественная религия теизма и где из жизни людей устранен один из основных двигателей пороков и преступлений – меновая ценность золота" (Державин К. И. Вольтер. М., 1946, с. 301).

На полях упомянутой выше трехтомной "Истории Парагвая" иезуита Шарлевуа, хранящейся вместе с библиотекой Вольтера в Эрмитаже, имеются комментарии писателя, весьма красноречиво рисующие его отношение к деятельности иезуитов в Парагвае. Так, на утверждение Шарлевуа, что иезуиты запрещали индейцам изучать испанский язык под предлогом охраны их нравственности, Вольтер отмечает: "Чтобы они зависели только от иезуитов, не допускается, чтобы они изучали испанский язык".

Шарлевуа обвиняет индейцев в лености, от которой иезуиты якобы их отучали, заставляя работать на так называемом "божьем поле"; Вольтер комментирует: "Ох, жулики!". Шарлевуа уверяет, что иезуиты пороли индейцев в их же интересах; Вольтер отмечает: "О, тираны! О, монах!". Шарлевуа восторженно описывает религиозную процессию в редукциях; Вольтер пишет на полях: "Глупец!". Шарлевуа рассказывает случай с индейцем, умершим в отсутствие своего духовного наставника без покаяния и якобы воскресшего с его возвращением, чтобы причаститься и снова умереть, на этот раз уже навсегда; Вольтер замечает: "Наглый хвастун, старый сумасброд, нелепый бессмысленный болван, замолчишь ли ты?!". Шарлевуа оспаривает право светских властей управлять парагвайскими редукциями; Вольтер комментирует: "Ну что, иезуиты, разве это не пример вашей дерзкой наглости?" Шарлевуа сообщает, что войны, которые вели парагвайские иезуиты, сопровождались отлучением непокорных, которое снималось лишь по уплате соответствующего штрафа; Вольтер возмущается: "Отлучение от церкви – и штраф! Все за деньги – ах, прохвосты!". Шарлевуа призывает верующих, если того потребуют интересы церкви, "убить своего брата, своего друга, своего ближайшего родственника"; Вольтер с иронией отмечает на полях: "Прекрасные слова и вполне миролюбивые" (Гордон Л. С. Указ. соч., с. 74-79).

Вряд ли эти пометки на полях сочинения Шарлевуа, как и сам "Кандид", который по справедливости называют антииезуитским памфлетом, дают основания причислить Вольтера к поклонникам иезуитского правления в Парагвае, как это пытается сделать Ж. Десколя.

Так повелел господь