Крест

— Боже мой. Боже мой. — Фредрик медленно начал понимать, чем кончится этот рассказ.

— Так значит, могила… пуста?

Дыхание Кафы нарисовало круг пара на лобовом стекле. Она со скрипом стерла его рукавом куртки.

— Мой контакт сообщил мне, что безопаснее всего будет притвориться, что Номан погиб при взрыве. А я… да что я знала? Ничего. Я села в самолет и увидела, как в багаж завозят пустой детский гробик. Это был просто… абсурд какой-то.

Номана перевезли домой иначе. Правду знали только близкие Кафы.

— Для них ведь это тоже стало шоком. Что я забеременела. Что им пришлось идти на фальшивые похороны. Было крайне важно, чтобы никто не сомневался в смерти Номана.

Но Номан не умер, а стал инвалидом с особыми потребностями. Пролечившись в нескольких больницах и институтах, он остался в приюте Вёйен. Под грифом совершенно секретно Кафу назначили опекуном собственного сына. Так они позаботились о том, чтобы в реестре населения не осталось никакой связи между сыном и матерью.

— В первое время мне очень помогала мама, но она была больна уже тогда, когда я вернулась домой. Я думаю… она не смогла пережить тот шок. Год спустя ее не стало. Отец так и не смог смириться с ситуацией. Как и мой брат. Им было за меня стыдно. Сейчас мы не общаемся. Отец почти полностью перебрался обратно в Пакистан. Остались только мы с Номаном.

Кафа сделала глубокий вдох и потерла глаза ладонями. — Все эти годы я ухаживала за пустой могилой. Но она не совсем пуста. Каждый раз, когда туда прихожу, я думаю, что здесь я попыталась похоронить свою вину. За то, что произвела Номана на свет. За то, что позволила подвергнуть его такой опасности. За ту жизнь, которую я у него отняла, когда привезла на ту ферму. Иногда я бываю крайне жестока к себе самой.

— Кафа, — сказал Фредрик. — Ты же знала, через что я прошел с Фрикком… почему ты ничего мне не рассказала?

Ее взгляд помрачнел.

— Потому что я не могла, — злобно ответила она. — Отец Номана — опасный человек. Очень опасный. Узнай он, что Номан жив… он сделает все, чтобы забрать его у меня.

Шли годы, и Кафа ничего не слышала о Надире Ша. Она уже успокоилась на этой мысли, но потом наступила арабская весна, когда террористическая организация ИГИЛ залила кровью халифат, и поползли слухи об одном из самых беспощадных ее лидеров. О человеке, порвавшем с Талибаном, порвавшем с Аль-Каидой и возглавившем самую опасную террористическую сеть. Одноглазый врач.

— Отец Номана — одноглазый врач? Лидер террористов?

Фредрик посмотрел на коллегу, выпучив глаза.

— Когда я посмотрела видео Бенедикте, я поняла, что я всего лишь маленькая деталь пазла во всем этом. Видимо, «Организация» следила за Надиром в годы после взрыва. Оружие, контрабандой привезенное Надиру… было найдено в 2010-м. Через пять лет после нашего с Нома-ном возвращения в Норвегию. — Кафа тяжело вздохнула. — Не понимаю, какая выгода «Организации» кормить такого как он террориста оружием. Но видимо, у Надира все это время были свои планы. Он презирал Талибан, за то что разочаровался в своих идеалах, а нас — за наше безбожие. Наверное он мечтал о чем-то большем, чем вести войну из пещеры в пострадавшей от войны стране. Он мечтал о халифате.

Теперь Фредрик понял, что, должно быть, почувствовала Кафа, увидев то видео Бенедикте. Речь шла о них с сыном.

Ее глаза блестели от слез.

— В первые годы все было не так плохо. Номан был малышом, и ему нужна была только я. Но когда он стал старше… до того, как ему исполнилось шесть, у него было место в маленьком детском садике при приюте. Ему так нравилось быть в компании других детей. Медсестры приводили его туда и забирали, и он развивался. Но отдавать Номана в школу было слишком рискованно. Его травмы слишком… заметны, и он гарантированно привлечет к себе внимание. Поэтому его обучает педагог из приюта. Она молодец, дело не в этом, но… представь себе, какового это для матери — изолировать своего ребенка от мира? Не разрешать ему установить связи с ровесниками, не дать ему стать… тем, кем, возможно, он мог бы стать, потому что мы вынуждены прятаться от одного из опаснейших террористов в мире?

— Но… где Номан сейчас? Что случилось?

— Спустя несколько часов после того, как мы посмотрели фильм Бенедикте, мне позвонил медбрат из приюта и сказал, что Номан пропал. Я до смерти перепугалась. Я решила, что Надир Ша уже узнал, что Номан жив. Что расследование Бенедикте тем или иным образом вызвало интерес у Надира.

Той же ночью с Кафой связались. Позвонившая женщина сообщила, что Номана спрятали ради его собственной безопасности.

— Она знала, что пленка с «Темным временем» у нас и сказала, что я должна им помочь для того, чтобы помочь Номану.

— Помочь кому?

— Думаю, ты понимаешь, кому.

Кафа своими руками разломала жесткий диск, разбила его на мелкие кусочки и сожгла остатки.

Фредрик с недоверием посмотрел на нее. — Ты помогла убийцам Бенедикте Штольц? И Беаты Вагнер, и…

— Я должна защитить своего сына.

Фредрик с силой сжал веки.

— Не понимаю. Откуда эта женщина узнала, что «Темное время» — у нас? Ты кому-то говорила об этом? Кто она?