Крещёная молнией. Часть I. Игра в прятки

 Ангелина, услышала щебетание Мити, он проснулся. Этот малыш был таким милым, что от одного его вида, хотелось улыбаться. Митя приковылял к ней, по-другому это назвать нельзя. Он ещё плохо ходил, даже не ходил, а переваливался с одной ноги на другую. Геля взяла его на руки, и он обнял её. От этого стало тепло, внутри, словно папа, обнял её. Малыш, довольно тяжёлый и Геля опустила его на пол. Митя побежал, если это можно так назвать. Зашёл, за дверь и притих. Тётя Тая засмеялась и сказала:

– Это он с тобой в прятки играет. Скажи ему ку-ку и иди искать. И тут Гелю, как молнией пронзило. Она вспомнила. Всё вспомнила. Это всё пронеслось перед её глазами каким-то вихрем. От такого вихря воспоминаний, она потеряла сознание, грохнувшись на пол.

Глава 4

 Открыв глаза, она увидела, как тётя Тая машет на неё чем-то и дует в лицо.

– Слава тебе господи, как же ты меня напугала, – произнесла она. – У тебя что-то болит? Ты часто так в обмороки падаешь?

– Нет, ничего не болит, кажется и в обмороки я никогда не падала.

Митя стоял рядом и внимательно смотрел. Геля подумала, Митя ты уже два раза сегодня мне помог. Какой ты молодец. Может это папа через тебя, мне знаки подаёт. Как здорово, что я тебя встретила. Она улыбнулась ему и погладила по голове.

 Тётя Тая принесла ей воды. Геля попила и спросила:

– Можно, погулять с Митей во дворе.

– Да, конечно, идите в беседке поиграйте. Надо будет сказать Алевтине, что б она за тобой понаблюдала. Не нравится мне, когда дети в обмарок падают. Если что, пусть врачам тебя покажет.

 Ангелине, пришла в голову мысль, и она спросила:

– Тётя Тая, а какого числа меня нашла Алевтина?

– 25 мая кажется, ну да, точно 25. Зачем тебе? И не Алевтина, а мама, поняла?

– Да, поняла, – сказала Геля и подумала, надо знать на всякий случай, вдруг пригодится.

 Они с Митей пошли в беседку. Митя играл с машинками, а Геля загрустила, вспоминая всё произошедшие. Она вспомнила, как они играли с папой в её любимую игру, прятки. Она долго искала место, где спрятаться, вот только не могла понять, почему стена стала мягкой, когда она до неё дотронулась, как испугалась папиного голоса, увидела его испуганные глаза. Последнее, что сказала Геля, это было число 100, она досчитала до 100, такие были у них условия игры. Когда она произнесла, сто, в ту же секунду, начала падать в эту стену, а папа ей кричал, Геля девочка моя, что ты на творила и бросил ей в след браслет, он кричал:

– Поймай его, пожалуйста, – только Геля уже не могла ничего.

Она, просто молча, куда-то проваливалась. Браслет, наверное, как и Гелю засосала эта пропасть. Раз папа бросил ей браслет, то вероятнее всего, она сможет вернуться в свой мир. Иначе, зачем было папе его бросать.

Надо будет узнать, какой сейчас год, а ведь у тёти Таи, тоже нет телевизора, но есть радио, оно маленькое, весит под потолком. Никогда не выключается. По нему поют какие-то нудные и не понятные песни, что-то завывают, время говорят и новости. Ей почему-то стало весело, она посмотрела на Митю и сказала:

– Спасибо тебе за твои подсказки, чтобы я без тебя делала?

 Вытянула перед собой руки и посмотрела на них. Руки, как руки, ничего особенного. Она осторожно вытянула руку вперёд, подошла к стене и тихонько её коснулась. Ничего не произошло.

Ух, хорошо, но почему тогда, дома, стена под её рукой, оказалось мягкой? Ах да, я же была без браслета, вспомнила Геля. Она посмотрела по сторонам, никого не было, сняла браслет и положила его на землю, снова коснулась стены, ничего, стена твёрдая. Геля быстро надела браслет и решила, надо подумать, потом посмотрела на Митю, мирно играющего в машинки, засмеялась:

– Наверное, без твоих подсказок не обойтись.

 Наступил вечер. С работы пришёл муж тёти Таи. Он понравился Гели. Митя был похож на него, тихий, спокойный, улыбаясь, поздоровался. Потом они все вместе поужинали и пошли спать. Сегодня Геля ложилась спать с хорошими добрыми мыслями. Она подумала о папе. Закрыла глазки, прошептала:

– Папочка приснись мне, пожалуйста, и подскажи, как мне вернутся домой, к тебе. С этими словами она уснула.

 Ей снилась её комната. Её любимый робот, Жужжа. Геля его так назвала, потому что когда он выполнял задания, всё время жужжал, так тихонечко, за это получил своё не обычное, для роботов имя. Можно сказать, он был её другом. Ведь большую часть времени они проводили вместе. Вот она увидела папу, он обнял её, посадил к себе на коленки, гладил по голове и говорил, запомни, сто, улыбался и всё время говорил сто, сто, сто, сто…

 Геля открыла глаза, было утро. Вспомнила, что во сне видела папу, чуть не расплакалась. Он был какой-то странный, повторял одно и то же. Чтобы это означало? Геля услышала, как тётя Тая кому-то говорит:

– Странная она девочка, всё время молчит, ничего почти не ест, да ещё в обморок вчера упала. Только с Митей играет.

Геля посмотрела с кем она, и увидела её мужа.

– Ничего, просто мы для неё чужие. Привыкнет и всё наладится.