«Крещение огнем». Том II: «Борьба исполинов»

У Горбачева имелся в распоряжении отличный резерв: оборонная промышленность. С хорошим централизованным управлением и возможностью перехода на выпуск гражданской продукции. И не каких-то там кастрюль со сковородками, а оборудования для мясомолочной промышленности и вообще «пищевки», техники для добычи нефти и газа, производства потребительских товаров, аппаратуры для здравоохранения, производства строительных материалов и многого, многого другого. Благодаря конверсионной продукции мы могли бы коренным образом преобразовать энергетику, жилищно-коммунальное хозяйство, транспорт и строительство. Уже в наши дни «Севмаш» в Северодвинске успешно строит и приливные электростанции, и плавучие ядерные энергоблоки, и прекрасные буровые платформы для «Газпрома». И это на остатках советского потенциала! Неужели вы думаете, что он не смог бы делать того же самого двадцатью годами раньше?

Конечно, были у «оборонцев» свои недостатки. Ну, не любили они считать себестоимость производимого. Однако этот недостаток достаточно легко устранялся. А оружия в СССР было уже столько, что страна без всяких последствий могла притормозить выпуск новой военной техники, часть ресурсов пустив на конверсионные программы. Все это давало России-СССР отличную возможность еще лет десять противостоять американцам, обретая при этом экономическую устойчивость.

Но Г. конверсией ВПК заниматься не спешил. О ней он заговорил лишь в 1988-м, потеряв зазря почти два года. Хотя предложения насчет использования огромного потенциала «оборонки» шли к Г. как минимум с 1986 г.

Только при составлении плановых заданий на 1989 г. правительство СССР начало раздавать ВПК задания по производству мирной продукции. Но было уже поздно: экономика разбалансировалась и стала саморазрушаться. А громадные деньги, пущенные на разработку новой продукции и запуск ее в производство, просто пропали. Конверсия-то должна была принести плоды как раз в 1992–1993 гг. Но Союз развалили, промышленность остановили, впустили на рынок импортные товары, и все пошло прахом. А ведь начни Г. конверсию сразу же, и ее плоды поспевали к 1990–1991 годам.

Юрий Баталин вспоминает, как готовилось принятие нового пятилетнего плана развития страны на 1986–1991 г г. Горбачев тогда произносил много речей. Они сводились к одному и тому же: Союзу грозит экономическая блокада. Практически прекратились экономические взаимоотношения с Америкой и Японией, свертываются связи с Западной Европой. То есть нас экономически блокируют с одной стороны, а с другой — толкают на разорительную гонку вооружений. Например, началось противостояние по поводу развертывания ракет средней дальности в Европе. То есть СССР пытаются подорвать экономически.

Как вспоминает бывший посол СССР в США А. Добрынин, во время первой его обстоятельной беседы с Горбачевым тот высказал две основные мысли. Во-первых, нельзя с помощью гонки вооружений добиться победы над американцами. Более того, без прекращения гонки невозможно решить и внутренних проблем страны. Но противоборство с США неизбежно. В его ходе надо добиваться их вытеснения из Западной Европы, для чего хорош поэтапный вывод американских и советских сил с Европейского театра. Но, мол, янки при этом придется убираться за океан, а нам — оттягиваться всего на несколько сотен километров за свои границы. А в этом случае присутствие русской военной машины европейцы все равно ощутят кожей. (О. Гриневский. Указ. соч., с. 229.)

Как видите, в голове у Г. с самого начала царила каша. Он не верил в возможность победы в гонке вооружений! Но при этом им на пятилетку 1986–1991 гг. ставились сразу две цели: поднять благосостояние народа и укрепить обороноспособность.