Крещение огнем

Может, она слишком поторопилась с выводом о том, будто он напивается до беспамятства в одиночку? А может, в ее кофе за ужином была капелька алкоголя? В прекрасного покроя хлопковых брюках цвета хаки и широком кремовом свитере Рафаэль выглядел столь же неотразимо привлекательным, сколь и холодным и далеким, как за ужином.

Молчание становилось неловким. Он все еще вопросительно смотрел на ее алое платье, и ей стало казаться, что ее колени, не говоря уже о других частях тела, слишком уж вызывающе выпирают.

— Твоя бабушка настаивает на званом ужине, — торопливо начала она. Насколько я поняла, ты первоначально был пропив этой затеи.

— Она вот уже много месяцев твердит о том, что находится на грани смерти. И даже меня в этом убедила настолько, что я стал уговаривать ее не перевозбуждаться. А тут вдруг все делает наоборот. — Он положил кисть, не сводя с нее взгляда. — Ни в коем случае не давай ей понять, что ты можешь это сделать без ее помощи.

— Я не такая уж дура.

— Я знаю, но ей необходимо чувствовать, что она еще нужна другим. Кому из нас это не нужно?

Сара глубоко вздохнула.

— Она за тебя очень переживает.

— Это почему же? А? — глаза его засветились легким презрением. — Что ты хочешь сказать, Сара? Я полагаю, мы можем обойтись без посредников. Сара, уже заранее подготовившая свое следующее высказывание, не сдержалась и выпалила:

— Она считает, что ты меня избегаешь.

В его красивых глазах засверкала горькая усмешка, но он тут же спрятал ее под густыми черными ресницами.

— Так, значит, этим неожиданным визитом я обязан abuela.

— Нет, вовсе нет, — запротестовала Сара. — Это был порыв. Может, меня сюда привела скука, навеянная одиночеством?

Черная бровь вопросительно поползла вверх:

— Да?

Решимость, наполнявшая ее всего лишь десять минут назад, стала быстро таять. Рафаэль не собирался ей помогать. Оливковые ветви обычно принимают с благодарностью, а он казался таким чужим, таким холодным.

— А что тут необычного? — резко спросила она, переходя к обороне.

— Почему ты переоделась после ужина?

Можно еще поиграть в эту игру, решила она.

— Я опрокинула на себя кофе.

— А зачем эта бутылка текилы?

— А мне уж и выпить нельзя? — все более и более распалялась Сара.

— Тебе нравится текилы?

— А почему бы и нет? — Сара вызывающе задрала вверх подбородок. — Где у тебя здесь стаканы?

— На кухне.

Пройдя мимо нее, он подхватил бутылку текилы и грациозно проследовал в холл.

— Чистый? — мягко спросил он.

— А почему бы и нет? — «Взялся за гуж, не говори, что не дюж», — с сожалением подумала Сара.

Передав ей бокал, он чокнулся.

— Давай выпьем за откровенный разговор.

Саре этот тост показался странным, но, нацепив на лицо дежурную улыбку, она отважно сделала глоток.

— Неплохо, — прочирикала она. — Откровенный разговор? Когда я сюда приехала, я убеждала себя, что делаю это только ради детей…

— Неужели ты чувствуешь себя в тюрьме? Где цепи? Где затворы? — бросил он, не давая ей времени опомниться.

— У тебя ужасный характер.

Сара непроизвольно отступила на несколько шагов назад.

— Dios, тебя это удивляет? — сердито спросил он.

Сара вздохнула медленно и осторожно.

— Ты хотел от меня слишком многого и слишком скоро. Это вообще для тебя характерно, Рафаэль. Когда ты чего-то хочешь, ты хочешь это уже вчера. Мне не нравится, когда меня подгоняют при принятии важных решений. Мне нужно время. А это то, чего ты мне никогда не давал!

— Я оставил тебя в покое, Сара. Чего тебе еще?

Она склонила голову. Из-за его настроения ей не хватило мужества заявить, что как раз этого-то она и не хотела.

— С тех пор как я сюда приехала, я переживаю один шок за другим. У тебя, оказывается, было слишком много от меня секретов, и я не могу сказать, что от этого чувствую себя лучше.

— Не забывай, это было семь лет назад. Если бы тогда я тебе все рассказал, ты наверняка попыталась бы меня переделать, — отрезал он хрипло. — А меня уже несколько раз пытались сломать. Ты хоть понимала, какую я испытывал потребность в рисовании? Если бы ты знала о моем происхождении, разве не попыталась бы ты убедить меня сблизиться с Фелипе и посвятить остаток своей жизни перекладыванию бумажек в его офисе? Или ты приняла бы меня таким, каким я был?

Она не могла спорить на эту тему. Родительское благословение очень много для нее тогда значило. И вполне возможно, что подсознательно она действительно бы попыталась сблизить его с дедом, заставив его надеть строгий костюм и вступить в мир бизнеса под предлогом, что он сможет рисовать в свободное время. Она вздохнула, не желая лгать.

— Ты прав. У тебя на все есть ответ.

— Если бы он у меня был, мы бы не разошлись.

Разговор приобретал опасный оборот, к которому она не была готова.

Сара побледнела.

— Мы разошлись потому, что ты переспал с другой, — нетвердым голосом сказала она.

— Ты в этом уверена? — свирепо прошипел он.

— На все сто, — заверила его Сара, до боли вонзая ногти в ладонь. Ты хотел причинить мне боль, и тебе это удалось. И давай прекратим этот разговор.

— Я никогда в жизни не думал причинять тебе боль и никогда тебе не лгал.

Она яростно замотала головой.