Крепость Жемчужины

Оуне нахмурилась – его настроение слегка напугало ее. Но она пошла вперед по песку, делая это так легко, словно шла по воде у берега.

Альбинос последовал за ней.

– Должен признаться, – сказал он, когда позади остался приблизительно час пути, а свет никак не изменился, – что чем дольше я здесь нахожусь, тем большее беспокойство вызывает у меня это место. Поначалу я подумал, что солнце тут подернуто дымкой, но теперь я понимаю, что солнца тут нет вообще.

– Такие отклонения от нормы в земле Общих Снов – явление обычное, – сказала Оуне.

– Я бы чувствовал себя увереннее с мечом на боку.

– Мечи здесь легко найти, – сказала она.

– Мечи, выпивающие души?

– Может быть. Аты испытываешь потребность в этом своем напитке? В снадобье господина Гхо?

Элрик, к своему удивлению, признал, что пока он не потерял ни грана энергии. Пожалуй, впервые в своей взрослой жизни у него было ощущение, что физически он ничем не отличается от других людей, что он может жить, не прибегая ни каким искусственным укрепляющим средствам.

– Мне пришло в голову, – сказал он, – что если мне где и обзаводиться домом, то только здесь.

– Ну вот, теперь ты начинаешь попадаться в другую из ловушек этого мира, – сказала она не очень серьезно. – Сначала подозрение и, может, страх. Потом расслабление, такое чувство, будто ты здесь свой, будто здесь и есть твой естественный или духовный дом. Все это – иллюзии, типичные для странника, и я не сомневаюсь – тебе это известно. Но этим иллюзиям необходимо противиться, потому что они больше чем просто чувства. Они могут оказаться ловушками, которые завлекут и уничтожат тебя. Будь благодарен, что в тебе больше энергии, чем обычно, но не забывай еще одно правило похитителя снов: «За каждое достижение приходится платить либо до, либо после события». На каждый несомненный плюс находится такой же несомненный минус.

Элрик не высказывал эту мысль вслух, но про себя думал, что, возможно, такую цену и стоит платить.

Именно в этот момент он и увидел лист.

Его принес воздух откуда-то сзади – красновато-золотой дубовый лист, он упал на песок перед его ногами, как это происходит во время осеннего листопада. Поначалу Элрик не увидел в этом ничего необычного и наклонился, чтобы поднять этот лист.

Оуне тоже увидела этот лист и хотела было остеречь Элрика, но потом передумала.

Элрик положил лист на ладонь – обычный лист, вот только деревьев здесь совсем не было. Он хотел было попросить Оуне объяснить ему это явление, но тут увидел, что она уставилась на что-то у него за плечом.

– Добрый вам день, – сказал веселый голос. – Вот уж действительно удача – встретить таких же, как и ты сам, смертных в такой жуткой глуши. Какая шутка Колеса забросила вас сюда?

– Приветствую, – сказала Оуне. По ее лицу расплылась улыбка. – Ты плоховато одет для пустыни, мой господин.

– Мне никто не сказал, где я окажусь, меня даже не предупредили, что я отправляюсь в путешествие…

Элрик повернулся и, к своему удивлению, увидел маленького человечка, чье веселое, с тонкими чертами лицо терялось под огромным тюрбаном желтого шелка. Этот головной убор, достигавший ширины плеч человечка, был украшен булавкой с громадным драгоценным камнем зеленого цвета и несколькими павлиньими перьями. Казалось, на нем несколько слоев одежды – все сочных цветов, из шелка или льна, включая и жилетку с вышивкой, и длинную куртку из великолепно подобранных и прошитых лоскутов, оттенки которых непременно еле заметно отличались от соседних. На ногах у него были мешковатые штаны из красного шелка и щегольские башмаки из зеленой и желтой кожи с загнутыми вверх носками. Оружия у человека не было, а на руках он держал испуганного черно-белого кота, на спине которого были сложенные черные крылья, шелковистые на вид.

Увидев Элрика, человек поклонился.

– Приветствую тебя, мой господин. Ты, насколько я понимаю, инкарнация Воителя в этом мире. А я… – Он нахмурился, словно на секунду забыл свое имя. – Я – нечто, начинающееся на «дж», и нечто, начинающееся на «к». Через мгновение я вспомню. Или появится другое имя или событие, я в этом не сомневаюсь. Я ваш… как это называется… стенографист, да? – Он вперился в небо. – Это что – один из бессолнечных миров? У нас здесь вообще никогда не будет ночи? Элрик взглянул на Оуне, которую явление этого призрака вроде бы никак не насторожило.

– Я вовсе не искал секретаря, мой господин, – сказал он человечку. – У меня и в мыслях не было, что мне назначат кого-то в этом роде. Мы с моей спутницей отправились в этот мир на поиски…

– Ну конечно же, поиски. Такова ваша задача, а моя – сопровождать вас. Это в порядке вещей, мой господин. Меня зовут… – И опять его имя выскользнуло из его памяти. – А вас?

– Я – Элрик из Мелнибонэ, а это Оуне – похитительница снов.

– Значит, это земля, которую похитители снов называют Саданор. Отлично. А меня зовут Джаспар Колинадус. А кота моего зовут, как и положено, Мурлыка.

Кот при этом издал тонкий и осмысленный звук. Его хозяин, внимательно выслушав, кивнул.