Крепость стрелка Шарпа

Начался подъем. Шарп хватил ртом густого дыма и, споткнувшись о большое черное ядро, одно из тех, которыми проламывали стену, едва устоял на ногах. Двое красномундирников неподвижно лежали в стороне, еще трое бились в предсмертных конвульсиях, моля о помощи. Никто не остановился. Пробегая мимо, солдаты старались не смотреть на умирающих. Тут и там ружейные пули взбивали фонтанчики пыли под ногами наступающих. Шарп даже не заметил, как очутился у бреши. Осыпь резко пошла вверх, и он на мгновение потерял равновесие, но сзади уже карабкались другие, и кто-то подтолкнул его в спину. Люди ползли, цепляясь одной рукой за камни, другой сжимая мушкеты. Ухватившись за обломок стены, Шарп обнаружил, что перепачкал пальцы чужой кровью.

Осыпь никак не кончалась, и солдаты хрипели от натуги. У кого-то из приклада мушкета торчала стрела. В какой-то момент шеренга раскололась от попадания ракеты. Охваченное пламенем тело скатилось вниз и замерло, ударившись о ядро. Ракета зашипела, и сержант Грин, не церемонясь, накрыл ее телом убитого шотландца.

Брешь! Достигнув ее, атакующие поворачивали влево и бежали через полоску сухой, выгоревшей травы, разделявшей две стены. У левой бреши кипел бой, но горцы упрямо пробивались вперед, фут за футом тесня неприятеля и поднимаясь все выше и выше. Они уже почти добрались до светлого пятна на фоне черной стены. Британские пушкари, боясь зацепить своих, прекратили огонь.

Шарп повернул к правой бреши, закрыть которую должна была рота Морриса. Сверху, перегнувшись через парапет, били по красномундирникам оставшиеся на стене защитники Гавилгура. Пули падали с неба свинцовым градом, чудесным образом не задевая Шарпа. Он пробежал сквозь дым, увидел вдруг перед собой зияющий пролом и ринулся в него.

– Я с тобой, Дик! – крикнул за спиной Том Гаррард, и в следующий момент кто-то сбросил сверху деревянную чурку.

Шарпа ударило в грудь. Он пошатнулся, подался назад, ухватился за Гаррарда, и они вдвоем рухнули на камни. Вокруг защелкали пули. Шарп выругался. Рядом с ним было человек пять или шесть, но никого, к счастью, не задело. Солдаты остановились, прижавшись к стене и ожидая приказа.

– Стой! – крикнул Моррис. – Ни шагу дальше!

– К черту! – рыкнул Шарп, подбирая мушкет.

Британские артиллеристы, заметив над правой брешью маратхов, дали залп, и ядра ударили по камням в нескольких футах над его головой. Одно угодило в поднявшегося во весь рост защитника, и он исчез в фонтане красных брызг. Шарп пригнулся, отворачиваясь от разлетевшихся ошметков плоти. По стене ручейками хлынула кровь.

– Господи! – пробормотал Гаррард.

Другое ядро влетело в пролом и глухо ухнуло о стену. Шарпа осыпало осколками. Все заволокло пылью.

– Ни шагу дальше! – кричал Моррис. – Все сюда! Ко мне! Тесней! Тесней! – Капитан укрылся под стеной, с которой по наступающим продолжали стрелять арабы. – Шарп, сюда!

– Вперед! – крикнул Шарп. К черту Морриса, к черту всех тех офицеров, которые утверждали, что ломовая лошадка не способна ходить под седлом. – Вперед!

Он выскочил на камни и вдруг увидел справа от себя с десяток красномундирников-шотландцев. Вторая штурмовая группа уже добралась до крепости. Во главе ее, размахивая палашом, бежал рыжеволосый лейтенант.

Лейтенант был уже у бреши, тогда как Шарп еще карабкался по крутому боковому склону. Горцы с криками пронеслись мимо, и британские бомбардиры, заметив красные мундиры, прекратили огонь. Мгновением позже пролом заполнили люди в длинных одеждах, с кривыми саблями, больше похожими на секачи мясников. Звякнула сталь, затрещали мушкеты, и рыжеволосый лейтенант вдруг дернулся, как пронзенный острогой угорь, повернулся и, выронив палаш, упал под ноги Шарпу. Растянувшаяся вдоль стены шеренга стрелков встретила наступающих плотным огнем, а в центре бреши возник громадный араб с окровавленной саблей, жестами предлагающий желающим помериться с ним силой. Двое осмелились принять вызов, и оба были сброшены вниз.

– Рота! – крикнул Шарп. – Слушай меня! Огонь! Дадим ублюдкам огня!

Несколько мушкетов сухо треснули у него за спиной, и шеренга маратхов дрогнула, рассыпалась и отступила, но тут же, по команде размахивающего тулваром великана-араба, снова сомкнулась. Шарп ухватился за выступ, подтянулся и едва успел уклониться, когда ближайший араб повернулся и выстрелил в него почти в упор. Пуля чиркнула по щеке и расплющилась о камень. Пальцы разжались, и Шарп завалился на спину. Ухмыляющийся враг шагнул вперед с поднятым мушкетом, готовясь пришпилить красномундирника к земле, но тот скатился вниз по осыпи. За спасение пришлось заплатить: щека горела, новенький мундир выглядел ничем не лучше старого. Горцы повторили приступ, сконцентрировав силы на середине пролома, где их снова встретили арабские клинки. На помощь арабам из крепости уже спешили их соотечественники; сверху по британцам опять ударили мушкеты. Шарп прицелился в великана с саблей и спустил курок, но, когда дым рассеялся, здоровяк все еще стоял в бреши.