Крепость Серого Льда (Меч Теней - 2)

Брим повиновался, тронув с места всех пятерых своих подопечных. Отряд направился к западу от дома, где на берегах мелкого ручья стояли разные мелкие строения. Робби ехал впереди, отыскивая что-то. Бриму все постройки казались одинаковыми - приземистые, кое-как, без известки, сложенные из красного камня. Робби, однако, вскоре остановился перед одной из них.

Как раз в это время из-за туч выглянула луна, и Брим понял, что ошибался: не все здешние постройки красные. У этой стены светлые, голубовато-серые.

Только теперь Брим догадался, что задумал его брат.

- Брим, - осипшим от полноты чувств голосом приказал Робби, - привяжи веревки к лошадям, и пусть снесут это строение.

Конные дхуниты расступились, пропуская Брима с его упряжкой. Он трясущимися руками прикрепил к сбруе толстые, с запястье, канаты, сам удивляясь своему волнению. Его сокланники спешивались и тихо называли имена девяти богов. На темных глазах Дугласа Огера выступили слезы, и другой топорник опустил мощную дружескую руку ему на плечо. Брим при виде этого испытал приступ щемящей любви к своему клану. Возможно ли Робби не стать вождем после этого? Брим обматывал канатами каменную хибарку, и им постепенно овладевала печаль. Он больше не находил в себе прежней любви к брату.

С болью в сердце Брим щелкнул кнутом, и четыре могучие ломовые лошади, рванув, снесли домишко, который тридцать пять лет назад сложил Собачий Вождь из обломков Дхунского Камня.

9

УМИРАЮЩИЙ ВОЖДЬ

Рейна Черный Град, сидя на краю каменной лежанки, заплетала свою тяжелую, длинную медовую косу. Знакомые движения пальцев успокаивали ее. Дагро любил ее волосы. "Распусти их", - шепотом попросил он в ту их первую ночь на ячменном поле. Они соединились тогда как мужчина и женщина, а первая его жена тем временем умирала в этой самой комнате. Норала сама желала этого. Она знала, что ее муж нуждается в женской ласке, и хотела, чтобы он выбрал такую женщину, которая будет достойна стать его новой женой. Неделю спустя Норала умерла - раньше, чем ожидалось, и в страшных муках. Рейна поняла, что страдалицу убило знание об их с Дагро союзе. Подбирать новую жену своему мужу - дело одно, но жить с сознанием, что муж и другая женщина любят друг друга и подходят друг другу, - совсем другое. Такую муку вынести невозможно.

Рейна вздохнула и встала. Все это происходило точно век назад, и она была совсем еще ребенком. Немудрено, что она верила, будто этот мир всем хорош и все живущие в нем желают ей добра.

Рейна обмотала косу вокруг головы и заколола серебряными гребнями. Ей не годится теперь носить волосы распущенными или оставлять косу висеть вдоль спины. Она жена вождя, и многие только и ищут, к чему бы в ней придраться. И без того уже повсюду шепчутся: "Мейс больше не спит в ее комнате. Аила Перч говорит, что она его выгнала. Кто упрекнет мужчину, которому жена отказывает в ласке, если он будет искать этой ласки на стороне?"

В зеркале отразилась жесткая, нелюбимая Рейной улыбка. Вечно он хитрит и петляет, лишь бы правду извратить. Она не прогоняла его - Мейс сам ушел с их супружеского ложа. Боги знают, как тяжко ей было терпеть его, но она открыла в себе бездонную пустоту, всегда способную вместить еще что-то. Теперь Мейс дал всем понять, что она, Рейна, охладела к нему и закрыла перед ним свою дверь. Ложь, сплошная ложь, но она очень похожа на правду.

И эта ложь пошатнула ее положение в клане. Черноградские женщины всегда были ее поддержкой и опорой. Она принимала у них роды, воспитывала их дочерей, давала им советы в случаях супружеских разногласий и утешала их в горе. Она всегда слыла хорошей женщиной и верной женой, а теперь Мейс и это, последнее, у нее отнимает.

Если ты отказываешься делить постель со своим мужем, ты не можешь больше считаться верной женой.

Она слишком горда, чтобы оспаривать слова Мейса и говорить громко то, о чем другие шепчутся с таким упоением. Притом неизвестно, поверят ли ей. Она всегда обращалась с Мейсом холодно, и женщины, всегда все замечающие, заметили и это. Тем легче было пустить нужную Мейсу сплетню. "Как-никак, сказали, должно быть, любительницы пошептаться, - она и раньше его не слишком любила, а со временем и вовсе забросила".

С досадой Рейна принялась взбивать соломенный тюфяк на кровати. Пора бы набить новый - этот весь в ямах, и живность в нем, уж конечно, завелась, и от камня он нисколько не защищает.