Крепость Орхус

-Если там чего останется. Гы-гы. – Хохотнул второй алебардщик.

Тюк раскрыли, перед тем как изъять, и оттуда выпал сочный, чёрный лист – лотос, причём такого Марс не встречал ни в Арии, ни в Империи. Похоже, дурманящие травы, монахи в город ввозить запрещали. Любопытно – он с таким ещё не сталкивался.

-Каких зарослях? – Встрепенулся наёмник и покосился на мускулистого воина, замершего перед ним. Сонливость мигом пропала, едва он разглядел шрамы на руках, на груди, под распахнутым жилетом, да приметил меч на поясе. Причём он не смотрел на ножны – ариец невольно одобрительно кивнул. Ножны любые могут быть. Хоть самоцветами украшенные. По ним не скажешь, зачем у пояса мужчины висит меч. Может, он напыщенный аристократ, смутно представляющий, откуда у меча клинок растёт, а может и нет. Что бы узнать наверняка, нужно смотреть на рукоять и руки владельца. Рукоять меча Марса, давным-давно была затёрта так, что практически утратила свой эстетический смысл…, впрочем, наёмник, верно подумал, что этот меч, с таким смыслом, и не делался вовсе. Рукоять изначально создавалась, для удобства в бою, а не для красоты. Мечом часто пользовались и обмотку рукояти, стоило бы поменять лет пять назад. Шрамы, меч, мускулистые руки и после этого наёмники посмотрели на лицо. Сомнений не осталось.

-Ты это парень, если для своей роты место ищешь, то ты к Настоятелю Собора иди. Сейчас место ещё есть. А ежели наняться в роту какую хочешь, то к Тораду иди. Как Кохана в застенок бросили, у Шершней замятня случилась, полегло шестеро. Сейчас у них людей не хватает.

-Понятно уважаемый. – Кивнул в ответ Марс и вновь указал на кусты. – Так что за удивительная катапульта там стоит?

-А? – Наёмник моргнул, на кусты посмотрел. Отсюда только часть колеса видно. Смотрел секунд пять, а потом захохотал и чуть алебарду не выронил. Марс покраснел от бешенства, но врезать, тем паче применить меч, не успел – следующие слова наёмника, ввели его в глубокий ступор.

-Лоэла слыхала? Гы-гы-гы. – Обратился наёмник ко второму мужику с алебардой. Марс ещё не рассвирепел достаточно, что бы не понять сказанного. Глянул на второго наёмника.

-Гы-гы. – Ржал второй мужик, куда крупнее первого. Тряслась алебарда. Шлем набок съезжал. Мышцы на груди непонятно как-то затряслись. Вроде не могут они так. А потом мужик этот алебарду одной рукой взял – оружие то, в обще-то, совсем не лёгкое. Наёмник его удерживал играючи, словно зубочистку. Второй рукой шлем поправил. Смеяться перестал – из-под шлема выпала длинная русая коса и пришлось алебарду всё-таки положить наземь, что б косу обратно под шлем убрать…, этот воин – женщина? Взгляд Марса сместился на неправильно трясшиеся грудные мышцы. Или у парня под кожаным панцирем что-то мягкое припрятано или это вовсе не мышцы, а груди. Причём не маленькие. Снова на лицо посмотрел. Мужик! Причём довольно свирепой внешности. – Чего вылупился? – Рыкнул мужик по имени Лоэла. – Косу никогда не видел?

Она даже оскалила зубы, положив ладонь на рукоять меча, что висел на поясе.

А бёдра-то для мужика, пожалуй, широковаты…, так получается женщина?

-Да брось ты Лоэла. – Примирительно махнул рукой второй стражник. Тут за спиной Марса народ зашумел, возмущённый долгой заминкой – уже дважды стражам проорали «пропускай!». – А ну заткнулись Барговы дети! – Рявкнул наёмник. Снова к Марсу обратился. – То не катапульта. Пушка это, из Империи. Всё, проходи уже. Всех задерживаешь.

Ариец прошёл мимо поднятой алебарды, не отрывая круглых глаз от наёмницы. Ну мужик! Ну как ни посмотри – мужик и всё тут! Причём такой громадный, что и Арагона в бублик согнёт.

Что такое «пушка», он интересоваться не стал, да и забыл пока к городу шёл о том инциденте. Наёмник Лоэла, не шёл из головы – какая великолепная женщина!

Он даже на город смотреть не мог. Да и шёл всё медленнее и медленнее. В конце концов, Марс остановился и обернулся. Эта прекрасная, во всех отношениях, удивительная женщина…, женщина? Да нет же! Богиня воплоти, всё ещё стояла там с алебардой в руках. И вновь, пока он смотрел, она поправляла шлем, удерживая алебарду одной рукой!

Сердце арийца затрепетало. Какие-то странные, новые чувства, охватывали его душу. Он не очень понимал их. Точно знал только одно – Кельт будет завоёван. И Лоэла, эта прекрасная воительница, будет его женой! Может, не первой на этих землях, но самой старшей точно. И ей будет даровано право говорить без разрешения, в присутствии мужчин.

Такая женщина…, ах…, пожилой ариец минут двадцать не мог уйти. Всё смотрел на наёмников издалека, даже не смог вал рассмотреть как следует – глаза не желали ничего видеть.