Крепость надежды

— Люуддиии! Реджер разбил «Хранителя». Проклятый Реджер разбил «Хранителя». Спаси нас, Создатель! Все к оружию! О, Создатель, «Хранитель» больше не действует. Проклятый Реджер разбил его, — срывающийся голос уже немолодого мужчины разносился на всю деревню, принося ужас в сердца высыпавших на улицу людей.

Постепенно, по мере того как ужасная весть осознавалась растерянными людьми, их тела начинали трепетать от смертной дрожи. Аля почувствовала, как липкий страх заполнил ее тело, впился морозными коготками в мышцы, заставив замереть на месте. «Хранителя» больше нет. Деревня осталась без защиты. Теперь ничто не сможет остановить тварей от нападения.

— Аля! Бегом за мной! — Подскочивший отец схватил ее за руку и буквально поволок за собой по улице.

На ходу он не переставал кричать. Кричал во все горло, срывая голос и рвя голосовые связки:

— Мужчины, к оружию! Скоро будет атака! «Хранитель» больше не защищает нас! Все к оружию!

Они проносились мимо застывших мужчин, растерянно переглядывающихся и никак не могущих решить, что им делать. Женщины самым своим нутром почувствовали опасность, и над деревней поднялось бабское причитание. Молодые матери бестолково метались из стороны в сторону, жалобно окликая своих детей.

Годы благоденствия под защитой «Хранителя» сделали свое черное дело. Никто не оказался готов к такому… Все думали, что «Хранитель» будет защищать их вечно.

— Бегом! Бегом! — подгонял ее отец.

Аля уже догадалась, куда он тащит ее — в арсенал. Все в деревне знали, что в задней комнате арсенала есть хитро замаскированный ход, ведущий в небольшое убежище, вырытое как раз на такой случай.

На этом настоял ее отец. Тогда многие сомневались в его необходимости, утверждая, что с «Хранителем» им нечего бояться шурдов. Но отец умел настоять на своем, и в конце концов сообща дело было сделано и у них появилось убежище. Как отец шутя любил его называть — «Последний Рубеж».

Они промчались сквозь чей-то двор, распугивая домашнюю птицу и вздымая сухую пыль. Из дома выскочила растрепанная женщина, прижимая к груди сверток с младенцем, и, перегородив им дорогу, протянула ребенка Але.

— Возьмите малышку. Отнесите в убежище.

Машинально приняв ребенка свободной рукой, Аля помчалась было дальше, но опомнилась и закричала:

— Стой! А ты? Давай с нами. Быстрее.

— Я приду, — уже на бегу ответила женщина, — только старшенького своего найду. Янусика. И сразу к вам.

— Быстрее! — рявкнул отец, и вновь они понеслись к арсеналу. Аля судорожно прижимала к себе голосящего малыша, стараясь не выронить его в этой безумной спешке.

Пробежав еще две улицы, они очутились перед воротами, распахнутыми настежь. В два прыжка преодолев двор, отец с силой рванул на себя дверь и рявкнул:

— Давай! Давай! Быстро внутрь!

Вбежав в дом, Аля пронеслась через первую комнату, не останавливаясь, пробежала оружейную и оказалась в комнате с лазом. Там уже ждало несколько соседских ребятишек, которые усвоили урок и при первых признаках опасности кинулись к убежищу.

Отец распахнул крышку сундука и заторопил их:

— Давайте вниз. Ну же.

Один за другим дети исчезали в темном зеве колодца, самых маленьких спускали на руках. Отец нервничал все больше с каждой минутой. В последнюю очередь в колодец спустилась Аля. Задержавшись на верхних ступеньках она взглянула на отца и со слезами взмолилась:

— Папа. Идем с нами. Пожалуйста.

— Не могу, милая. Мое место там, вместе со всеми мужчинами, — путаясь в словах, торопливо проговорил отец, уже опуская крышку сундука. — Не бойся. Я обязательно вернусь. Обязательно. Крышку я запру на замок. Так эти проклятые пауки не смогут вас подманить. Позаботься о маленьких. Ты у меня уже большая девочка.

Со стуком крышка сундука захлопнулась, погрузив детей в непроницаемую темноту. Было слышно, как отец защелкнул замок, а затем послышались его удаляющиеся шаги.

Они остались в темноте.

— Папа обязательно вернется, — беспрестанно повторяла Аля. — Папа обязательно вернется…

А потом пришла магия. Мощная магическая волна захлестнула деревню, заставив их забыть обо всем, кроме безумного желания вырваться из колодца на поверхность любой ценой и пойти на такой сладкий и манящий зов… Только надежно запертая, окованная железом крышка люка удержала их от этого.

Когда магия исчезла, они принялись ждать. Прошел день, за ним другой. Но никто так и не пришел. Только когда они совсем уже отчаялись, сверху раздались удары по железу, потом крышка распахнулась и незнакомый голос прокричал:

— Есть кто? Не бойтесь. Выбирайтесь. — И этот голос не был голосом ее отца, а это могло значить только лишь то, что он…

Аля замолчала, безучастно уставившись в землю. Сингерис, прижавшись к ее ноге, тихо заскулил, утешая хозяйку.

Я молчал. И тихо ненавидел себя — вместо того чтобы сопереживать человеку, мир которого разрушился в одночасье, я прокручивал в голове рассказ Али, выискивая важные моменты и отсеивая ненужное. Со мной что-то не так. Я похож не на человека, а на… на холодную, расчетливую… Проклятье!