Крепость Дар-ар-дар

Что же выбрать? Хотя знаю, чем можно мужчину сильнее всего достать. Этот всадник видимо сильно гордится своей силой самца. Вот и ударю по этому. Аккуратно сформировал проклятие и медленно внедрил его в ауру всадника. Тот в последний момент дёрнулся, видимо почувствовал колдовское воздействие, но было поздно. Да и не получилось бы у него уйти. Это молодым колдунам, которые едва научились видеть ауры для наложения проклятий, нужна особая концентрация, покой и ещё различные взмахи руками типа пассов. Мне же ничего из этого не нужно. Лишние движения только мешают, а развитое «аурное зрение» позволяет наложить проклятие даже в пути, да и расстояние метров до тридцати — не проблема. Так что готовься, красавчик, теперь тебя ждёт серьезное разочарование. Жалко, что это только на пару месяцев.

На колдовство обруч не отреагировал. Я несколько раз дотронулся до украшения на шее, как бы проверяя его, но никакого нагрева не почувствовал. Только в момент колдовства возникло лёгкое неприятное ощущение, но на проклятии это не отразилось. Возможно, подавитель всё-таки среагировал на мои действия, однако несколько вяло. Раз так, — у погонщиков этого каравана наступают незабываемые времена. Сейчас ни о чем, кроме мести, думать не получается, надо выпустить пар и как хорошо, что мишеней достаточно, — целых двенадцать персон заметил «аурным зрением» вокруг клеток с пленниками. Сейчас вам, «дорогие мои», преподнесу в подарок весь мой арсенал. Я намеревался против людей эту гадость никогда не использовать, но вы-то — выродки, а не люди.

Но в момент, когда я уже собрался начать раздавать сюрпризы работорговцам, из-за поворота показалась группа всадников на лоргах. Они быстро приближались, и вскоре стало понятно, что нас почтили своим вниманием орки. Придется пока месть отложить. Группа серокожих окружила остановившийся при их появлении караван, громко гогоча и перекрикиваясь между собой на своём гортанном языке. Они демонстративно достали ятаганы и начали пугать пленников, размахивая оружием и резко просовывая лезвия между прутьев решёток клеток. Испуг беззащитных людей доставлял им удовольствие, и игра продолжалась с увеличением опасности для пленников. Появились первые раны, сопровождаемые криками боли. Видя это, работорговцы зашевелились и начали о чем-то договариваться с крупным внушительным орком, который подъехал к главному среди людей.

Через минуту караванщики зашевелились и подбежали к одной из повозок. Послышались громкие женские крики и детский плач. Работорговцы вновь появились в зоне зрения, таща за руку девочку лет пяти. Она упиралась и плакала, но извергам было всё равно. Они подтянули ребёнка к орку, тот за волосы подхватил её, высоко поднял, пару раз тряхнул и сильно ударил по горлу, так что она потеряла сознание и замолчала (не хочется думать о другой причине тишины), потом громко прокричал команду, обращаясь к своим подручным. Серокожие засвистели и немедленно отправились в сторону от каравана. Повозки вновь тронулись в путь.

Это было дико. Настолько, что просто не хотелось в это верить. Орки очень сильно похожи на людей. На тех, что жили в моё время. Только черты лица чуть грубее, увеличенная челюсть с крупными зубами и кожа без загара, как будто они всё время проводят в закрытом помещении. Но если бы я увидел любого из них на улице своего родного города, то даже не обратил бы внимания. Человек как человек. Вполне обычный. Правда, по сравнению с современными людьми с их утончёнными чертами орки, конечно, внешне сильно отличались, но в моём восприятии всё равно не выглядели слишком уродливо. Поэтому их поведение никак не вязалось с моими представлениями о поведении людей. Хотелось закрыть глаза и забыть, выбросить из головы произошедшее, но образ плачущей девочки с искажённым от боли лицом прочно засел в мозгу. Это было настолько ужасно, что я оцепенел. Из этого состояния меня вырвал грубый оклик.

— Эй, вам понравилось? — рядом с повозкой нарисовался всадник, один из тех, кто гонял меня возле таверны. Он обратился ко мне — ну что понял, как мешать нам развлекаться? — и криво заулыбался. Это привело меня в чувство.

— Сейчас тоже было развлечение? — я впился глазами в лицо работорговца.

— Нет. Но можно сказать, повезло. Обычно одним мясом не отделываемся. Ничего, уже скоро приедем, около часа осталось.

— А что будет с той девочкой? — почему-то именно этот вопрос показался мне сейчас наиболее важным.

— Понятное дело — гоны проголодались — я догадался, что гонами мужчина назвал орков, подобно тому, как к серьезным людям обращаются, добавляя слово господин. Конечно, сомнений о судьбе ребёнка не было, но оставалась надежда, которую развеял этот урод — Тебе-то, что до этого мяса? Ты бы лучше о себе подумал.