Крепость

Я использовала отъезд родителей для бегства в Швейцарию по их паспорту: я — дочь, мой муж — сын. Ночным поездом переехали границу для того, чтоб не различили мужа, типичного русского парня, похожего настолько на Горького, что на некоторых станциях ему устраивала молодежь овации как Горькому. Границу переехали благополучно, а там мы остались в Швейцарии (Лозанна), а родители поехали в Аргентину. Родители продали дом и тем обеспечили поездку и мое существование. Родственники, которым остался дом, высылали мне 25 руб. в месяц, за счет дома, купленого у родителей.

Существование на 25 руб. было трудное, муж в чужой стране был совсем беспомощный, только раздражал меня своим пренебрежением к цивилизованным привычкам цивилизованных людей, и я тоже решила уехать к родителям в Аргентину. Жили в Буэнос-Айресе в одной большой комнате (каса) и еще в одной, где и работали непромокаемые плащи. В городе познакомилась я с другими эмигрантами. С врачом Рершуни, жена его была учительница первоначальной школы. Я быстро усвоила язык, так как кое-что помнила и свободно знала французский из гимназии. Во время 1 мая я не явилась на работу, за что была уволена из школы. Но вскоре мне старые знакомые по первой эмиграции нашли уроки французского языка, который я прилично знала и говорила, находясь в Лозанне. Одновременно я училась на врачебных курсах. Окончила с отличием и, уж закончив, занималась зубоврачеванием. Кроме работы в Б. А. я ездила в провинцию по рекомендации профессора, где жила его семья.

Библиотека руса стала партийной языковой организацией арг. компартии и я ее руководителем. Так я и другие товарищи работали в компартии в языковой организации на русско-еврейском языке, так как эмигранты в основном были евреи. Мы издавали журнал на еврейском языке «Голос Авангарда» и имели успех среди еврейских рабочих, которые составляли большинство эмигрантов, включенных в компартию Аргентины. События в России приняли революционный характер. Совершилась Великая Октябрьская революция, и я решила вернуться на социалистич. родину.

В Аргентину вернулся уехавший тов. Машевич. Он привез большой транспорт коммунистической литературы на русском языке и денег, и это стало способом агитации и пропаганды среди русских эмигрантов-рабочих.