Крепость

Тем не менее, продвигаясь от воронки к воронке, немцы стали втягиваться во внутренний двор форта. Отбить их немногими оставшимися огневыми средствами форта было невозможно. Возглавлявший оборону форта комбат-3 Фокин вызвал огонь минометов на себя.

* * *

Расчеты 107-миллиметровых полковых минометов отдыхали в своем каземате на правом фланге куртины Волынского укрепления. Ранее в этом каземате размещалась автоматическая зенитная пушка с расчетом. Ночью пушка с расчетом была отправлена в Кобринское укрепление, а на ее место прибыли три миномета с расчетами. Ранее все минометы входили в разные батареи и размещались в разных местах. После гибели семи из десятка имевшихся в минометной роте минометов, оставшиеся были сведены в одну батарею и размещены в одном месте. Минометчикам пришлось в крепости тяжелее всех. Тяжелее даже, чем зенитчикам. И минометчики, и зенитчики вели боевую работу под непрерывным артобстрелом, но зенитные расчеты хотя бы работали поочередно, а минометчики – непрерывно во время каждой немецкой атаки. А атаки следовали одна за другой по пять-шесть раз за световой день от рассвета и до заката. Минометы оказались единственным средством командования, огонь которого можно было сосредоточить в любой точке крепости. Своего рода «пожарной командой», которую привлекали к делу в критической ситуации. А такие ситуации следовали одна за другой. К тому же минометчики работали не в казематах, а в открытых сверху окопах.

Легче всего было артиллеристам корпусных пушек и гаубиц, они работали только несколько часов с утра, да и то из подвальных казематов под мощными защитными толщами грунта и кирпича. Хотя легко в крепости не было никому. Сиди в каземате и жди, когда тяжелая авиабомба проломит перекрытия и похоронит всех, находящихся в нем. От близких разрывов полы и стены казематов содрогались, от стен и потолка отлетали куски кирпича, травмируя бойцов. Контузии разной степени тяжести и ушибы имели все без исключения. Но хуже всех приходилось минометчикам. Во время атак немецкие артиллеристы, стремясь помешать работе минометчиков, открывали ураганный огонь по всей территории крепости. Поразить расчет, работающий в глубоком, выложенном кирпичом окопе, можно было только прямым попаданием в окоп. Но близкие разрывы забрасывали окоп осколками снарядов, обломками кирпича и кусками грунта. Головы бойцов закрывали каски, но ушибы от обломков и даже ранения получали все.

В расчете старшего сержанта Поливанова от первоначального состава остались только он сам, наводчик сержант Кривко и один из подносчиков. Все остальные получили серьезные ранения и отправились в санчасть. Вместо них прислали артиллеристов с разбитых зенитных орудий. Минометчики, как правило, гибли вместе со своими минометами. После прямого попадания в окоп выжить было невозможно, а после завершения работы миномет уносили в каземат, в котором и обитал расчет.

Электролампа под потолком каземата едва проглядывала сквозь густую пыль, висящую в воздухе. Койки, на которых лежали бойцы, вздрагивали от близких разрывов и дергались вместе с полом каземата, когда крупный снаряд врезался в вал над казематом. При этом новые клубы пыли поднимались от вековых стен. За сто с лишним лет пыли в пазах кирпичной кладки накопилось много. Лица бойцов были прикрыты масками из трехслойного бинта. Такие маски все бойцы сделали себе еще на третий день войны, когда начался массированный обстрел крепости. Каски не снимали даже в каземате. Лежали не раздеваясь, на нижней двухъярусной койке. При попадании бомбы или крупного снаряда с потолка откалывались куски кирпича. Матрас и сетка на верхней кровати частично прикрывали бойцов от обломков кирпича. Тем не менее сверху на себя клали еще один матрас. Матрасы и каски в этом случае спасали от ушибов отколовшимися обломками.

Час назад старшина минометной роты принес обед – гречку с тушенкой и чай. От всей роты осталась только одна сводная батарея из трех минометов. Поэтому с питанием и водой проблем не было. Ешь-пей не хочу. За полдня расчеты помогли стрелкам отбить уже три атаки на Кобринское укрепление. Под артподготовкой, предшествующей четвертой атаке, можно было слегка передохнуть.