Кремлевский визит Фюрера

— Как видите, господин Гитлер, марксисты любят евреев в некотором смысле не больше национал-социалистов… Но мы выделяем социальный момент… Мы боремся против эксплуататоров, против паразитов на теле Труда, против капитализма и духа торгашества. Если дух торгашества— это еврейский дух, то, выходит, что мы боремся и против мирового еврейства как общественного феномена… По Марксу…

Гитлер задумчиво молчал, а Сталин предложил:

— Мне кажется, что нам стоило бы заняться нашими конкретными проблемами. Относительно консульств мы, думаю, договорились… Молотов и господин Риббентроп могли бы поработать над текстом соглашения на сей счет… Но какие есть еще пожелания или претензии?

Не дожидаясь ответа, Сталин сообщил:

— У советского правительства к вам по-прежнему три основных конкретных вопроса: ваши войска в Финляндии, ваши войска в Румынии, и наши войска — как вариант — в Болгарии…

— Кроме того, — добавил Сталин, — у нас есть просьбы по поставкам, вопросы по Турции и последнее — «Пакт трех». С Италией все более-менее ясно, но вот с Японией… Мы хотели бы, чтобы Япония отказалась от своих концессий на Северном Сахалине… У русских, господин Гитлер, Портсмутский мир рождает примерно такие же чувства, как Версальский мир у немцев… И еще об одном…

Сталин развел руками и сообщил:

— У нас в России говорят: повинную голову и меч не сечет… Мы должны повиниться, что действовали этим летом порой слишком напористо… Но прошу вас не забывать, что прибалтийские провинции входили в состав России уже издавна, как и Бессарабия…

Гитлер нервно шевельнулся, и Сталин его успокоил:

— Очевидно, вы вспомнили о Северной Буковине… Пожалуй, мы настаивали тут неосторожно… Виноваты… Но, господин Гитлер, ведь там живет много наших соплеменников. Вы должны нас понять — ведь у вас была проблема Судет… Вы получили свои горы — дайте нам право получить свои…

Гитлер слушал и раздумывал… Что отвечать? Пределы уступок он определил… Но устроят ли они Сталина?

— Герр Сталин, очевидно, и вы, и я уже многое обдумали про себя и многое для себя решили… Поэтому я сразу скажу, как я представляю себе возможное ближайшее будущее…

Гитлер посмотрел на Игнатьева, вспомнил, что тот был знаком с финским главнокомандующим, и решил начать с Финляндии, хотя вначале думал сказать о Балканах…

— Наши войска в Финляндии немногочисленны и постоянно там не дислоцируются — они следуют транзитом… Их цель — Норвегия…

Сталин тут же возразил:

— Господин Гитлер, настроения в Финляндии определяются лозунгом: «Тот не финн, кто признает мартовский договор с Москвой»… Любое оживление сотрудничества с ними любой великой державы финны воспринимают как подкрепление их глупых надежд… Если бы они попытались дружить, скажем, с Англией, мы были бы с ними резки и жестки… Но если мы будем резки с ними из-за вас, то те же англичане подумают, что это означает советско-германское охлаждение, а это усилит их надежды, пусть и безосновательные… Вот почему нас волнует Финляндия…

И тут фюрер, переглянувшись с Риббентропом, предложил:

— Герр Сталин! Давайте сделаем так… Вы обеспечиваете нам транзит через Советский Союз и гарантируете поставки из Финляндии… И тогда все будут довольны…

— Думаю, этот вариант может быть приемлемым— в комплексе…

Гитлер долгим взглядом посмотрел на этого русского грузина, и протянул:

— Если говоря о комплексе, вы имеете в виду Балканы, то давайте порассуждаем… Вы опасаетесь входа английского флота в Черное море… Но такая акция бессмысленна, если не подкрепляется сухопутной интервенцией, не так ли?

Сталин пожал плечами и затем кивнул, соглашаясь — возражать Гитлеру было трудно…

— Однако такие действия англичан для Германии еще более опасны, чем для России… Герр Сталин, поймите мои опасения — нефть, нефть и еще раз нефть… Вот чем определяется сейчас мое отношение к Балканам. Я не могу допустить англичан даже в Грецию, в Салоники… Меня беспокоит уже их захват Крита! Так разве я буду равнодушен к проходу англичан через Проливы, тем более что это будет нарушением режима Монтрё? Вы можете быть спокойны — покой ваших черноморских берегов я буду хранить ревностнее вас… Но ввод ваших войск в Болгарию — да еще с нашего согласия — встревожит Румынию… А мне кажется, вам было бы выгоднее снижать количество проблем с ней…

Сталин выслушивал все это без особого энтузиазма, но внешне это ни в чем не выражалось — Сталин умел сдерживать себя не менее, чем Молотов… Но в том, что говорил Гитлер, было много верного, если… Если Гитлер действительно отказался от экспансии в сторону России.

В Польше немцы сосредоточили уже немало сил, и если наращивание войсковых соединений в Румынии можно было объяснить «нефтяными» интересами, то «польскую» активность ими нельзя было объяснить никак…

Майский из Лондона сообщал, что бомбежки приняли регулярный характер, что в налетах участвует по 200—300 самолетов и что немцы стараются бомбить самые богатые и самые бедные районы Лондона, имеющего в поперечнике размеры до полусотни километров.