Кремлевский спецназ

– Это моя девушка. Очень хорошая девушка, рядом живет. Матери помогает. А красавица! Таких во всем Ереване не найти. На нее многие обращали внимание, а она выбрала меня. Письма каждую неделю пишет. Красивые письма. Ждет!

– Это хорошо, что ждет… А что означает имя Алмаст?

– Алмаст – значит бриллиант. А для меня она дороже всех бриллиантов на свете!

– Любишь?

– Люблю! А у вас, товарищ полковник, большая семья?

– У меня?

Лицо командира полка исказила гримаса.

– Нет, солдат, у меня была небольшая семья.

– Почему была, товарищ полковник?

– Почему? – вновь переспросил Куршин. Что-то дрогнуло в его душе, защемило сердце, и он, боевой командир, умевший держать себя в руках в самых тяжелых ситуациях, вдруг неожиданно для самого себя разоткровенничался перед своим бойцом, которого едва знал. – Потому что дочь два года назад, отдыхая с однокурсниками – она у меня училась в университете, – утонула в море. Заплыла слишком далеко, сил вернуться назад не хватило, а так называемые друзья, крепкие парни, и не подумали броситься спасать ее. Жена же загуляла.

– Что? Как это загуляла? – изумился водитель.

– Ты не знаешь, как загуливают бабы? Мужья в командировках, а они с хахалями в постели кувыркаются. И плевать им, что мужья на войне. Им на все наплевать, лишь бы…

Куршин замолчал.

– Странно! От вас – и загуляла… – выдержав паузу, проговорил водитель.

– И что в этом странного? – усмехнулся Куршин.

– Да вы же полковник, командир полка, в Союзе генералом станете, большой пост займете. И зарплата у вас о-го-го!

– По-твоему, полковник, генерал, маршал не такие люди, как все?

– Конечно, не такие. Вы начальник.

– Как видишь, и от начальников жены гуляют. Но прекратим этот разговор.

Тут командира полка вызвал на связь начальник охранения:

– Ольха! Я – Редут! До начала опасного участка менее километра.

– Я в курсе. Что еще?

– Разрешите мне все же выйти вперед?

– Нет! И я, по-моему, просил: спокойнее, старший лейтенант. А теперь уже приказываю. Нет резона «духам» сейчас нападать на нас, создавать себе совершенно лишние проблемы.

– Понял вас, Ольха!

Командир полка переключил радиостанцию.

…В этот момент замаскировавшийся в кустах на ближней справа от дороги высотке афганец извлек из кармана камуфлированной куртки современную японскую портативную радиостанцию:

– Абдул! Это Али. Колонна русских в восьмистах метрах от моста.

– Полковник в машине?

– Да, в «УАЗе», что идет первым. За ним БМП-2.

– Солдаты на броне или в десантном отсеке?

– На броне. Укутались в бушлаты, холодно.

– Скоро им будет ни тепло, ни холодно… За колонной больше никого нет?

– От спуска с перевала – никого.

– Хоп! Ты сделал свое дело. Отходи.

Командир группы душманов Абдул, получив сообщение разведчика, передал бойцам своего отряда, занявшим позиции на склоне холма, в близлежащей «зеленке» и в неглубокой балке на подъезде к мосту:

– Внимание! Гяуры приближаются. Всем приготовиться. Атака строго по ранее определенному плану и по моей личной команде!

Между тем колонна из «УАЗа» и БМП-2, выдерживая скорость в пятьдесят километров в час, неумолимо сближалась с мостом через реку Урдальку – неширокую, но глубокую, с сильным течением. Водитель, объехав предпоследний до реки холм, доложил:

– Вижу мост. Цел. Рядом никого.

– А кого ты хотел около него увидеть, Тофик? Отару овец с чабанами или банду душманов?

– Да нет. Хорошо, что мост цел, – значит, «духов» здесь действительно нет. Они бы подорвали мост. А искать тут переправу – дело гиблое, пришлось бы уходить на север.

Командир полка, промолчав, незаметно для водителя расстегнул кобуру и бесшумно снял пистолет с предохранителя. «Макаров» заранее был подготовлен к стрельбе, патрон находился в патроннике. Куршин достал из кармана пачку «Ростова», спросил у водителя:

– Закуришь?

– После моста, товарищ полковник!

– Дело хозяйское, а я закурю.

Бросив автоматы, свой и водителя, на заднее сиденье, Куршин прикурил сигарету. Повернул переднюю форточку. Мимоходом бросил взгляд на часы. Пока все шло по плану.

…Полевой командир из укрытия в лесном массиве внимательно следил за передвижением советской колонны. До рубежа атаки оставалось сто метров, пятьдесят, тридцать… Как только «УАЗ» миновал последний перед рекой холм, Абдул по радиостанции отдал команду своим душманам:

– Внимание! По БМП – огонь!

Два выстрела из гранатометов «РПГ-7», пущенные с обеих сторон дороги, достигли цели. Кумулятивные гранаты прожгли боковую броню боевой машины пехоты и разорвались внутри БМП. Механик-водитель, оператор-наводчик и трое солдат погибли сразу же. Остальных, контуженых и раненых, мощным разрывом боеукладки сбросило с брони. По ним открыли огонь из пулемета и автоматов. Стреляли душманы недолго. Каждый дал по две-три короткие очереди, и все стихло, только облако черного дыма начало медленно подниматься над плато. Усилившийся ветер погнал его к лесу.

Как только была подорвана БМП, водитель «УАЗа» закричал:

– «Духи», товарищ полковник!

– Быстро к мосту! – приказал Куршин. И тут же: – Стой!