Кремлевский синдром

— Катя тогда только начинала работать. С мужчинами ее еще не снимали. Позы, попку, сисички, ножки и все такое. Толстого привел Шурик.

— Подождите, гражданка Могилец. Сейчас я вам предъявлю фотографию. Вот посмотрите, это тот человек, о котором вы рассказываете?

— Да-да, он самый, — едва взглянув на карточку, подтвердила дама.

— Его зовут Яков Моисеевич Фирман. Говоря о нем в дальнейшем, будете называть его по фамилии. Понятно?

— Хорошо, гражданин начальник.

— Итак, Катя, по вашим словам, только начинала свою работу в детской порнографической студии братьев Сумановых. Так?

— Да.

— Вы помните точно, когда это было?

— Точно не скажу. Помню, что была весна. Потому что ремонт в студии только начинали.

— Продолжайте.

— Шурик привел этого мужика на съемки.

— Мы договорились, не мужика, а господина Фигмана.

— Да, да, господина Фигмана.

— Что было дальше?

— Господин Фирман и Шурик полчаса наблюдали за работой Кати и оператора.

— В чем заключалась эта работа?

— Они снимали сюжет купания. Катя должна была раздеться, завернуться в махровое полотенце и уйти за дверь. Само купание они хотели снимать на другой день. Для этого нужно было приготовить декорацию. В купании намечалось снять трех девочек.

— Давайте не будем уклоняться от темы.

— Хорошо, не будем. Эпизод снимали трудно. Катя еще стеснялась показывать писю. Оператор злился. Режиссер кричал на Катю и топал ногами. Тогда господин Фирман сказал Шурику: «Дай мне этого ангелочка на полчасика, потом она тебе все покажет». Шурик долго смеялся и велел сделать перерыв. Все вышли. В помещении остался только господин Фирман и девочка. Я слышала, как сильно она кричала.

— Она звала на помощь?

— Нет, она кричала: «Дяденька, не надо. Мне больно». Потом она кричала «Не хочу».

— Кто, кроме вас, слышал ее крик?

— Никто. Кроме меня, все покинули студию.

— Что было дальше?

— Дальше она затихла. Потом закричал господин Фирман.

— Что он кричал?

— Он ругал девочку нецензурными словами.

— Дальше.

— Дальше он выбежал в холл. Он был голый, и весь живот у него заливала кровь. Я намочила полотенце, стерла кровь и заклеила ранку пластырем. Катя очень сильно его укусила.

— Что делал в это время ребенок?

— Катя убежала в комнату, где спали девочки, и забилась под кроватку.

— А Фирман?

— Господин Фирман уехал, и больше я его не видела.

— Кто еще помимо господина Фигмана вступал с Катей в интимную связь?

— Потом все вступали. Катя больше не кричала и не отказывалась.

— Кто все? Прошу по фамилиям.

— Оператор, режиссер, Шурик с братом. Остальных не помню.

— Если Катя уже привыкла спать с мужчинами, почему она выбросилась с балкона?

— Катя очень боялась Джима. И не хотела с ним сниматься. И зря боялась. Джим парень добрый и девочку бы не обидел.

— Джим — это тот самый негр?

— Да, он профессиональный артист таких фильмов, и Шурик ему много заплатил, чтобы он выделил два съемочных дня. Он прилетел из Швеции специально на съемки. Но из-за Кати съемки отменили. Джим по-настоящему плакал. Ему было жаль девочку.

— Съемки отменили до его приезда?

— Когда Катя сделала это, Джима только встречали в аэропорту.

— Если девочка не видела негра, чего она испугалась?

— Ей показали его фотографию, а она сказала, что сниматься с черным мужиком в кровати не будет. Тогда Шурик пригрозил, что снова отдаст ее господину Фигману, и Катя бросилась с балкона. Никто из нас не думал, что так получится…

Борисевич выключил магнитофон:

— Вот тебе, тварь, бумага и ручка. Все напишешь. И подробно. Вспомнишь еще подонков, что пользовали девочек из вашей студии. Всех перечислишь, кто они, и укажешь фамилии.

Татьяна Аскольдовна подобострастно кивнула и принялась ровным, каллиграфическим почерком заполнять листы. Борисевич смотрел на эту старую женщину и не мог отделаться от ощущения, что ему противно находиться с ней в одной комнате. Когда, наконец, ее увели, он спустился в отдел архивов и снял две копии с ее показаний. Затем поднялся к криминалистам и сдублировал запись допроса в магнитофоне. Вернувшись в кабинет, оригинал показаний вложил в папку с делом братьев Сумановых, а копии спрятал к себе в портфель. Туда же убрал и дубль пленки с записью допроса. Опытный сыщик понимал, что расследование, где в качестве подозреваемого фигурирует олигарх, легко провести не удастся. Майор Борисевич давно жил на свете и многое умел предвидеть.

* * *