Кремлевские подряды. Последнее дело Генпрокурора

С одной стороны я убежден, что моя борьба была не бесполезной. Пожалуй, впервые за всю новейшую историю существования прокуратуры в нашей стране Генеральный прокурор РФ начал расследование, непосредственно касающееся действующего президента России. Такое было трудно вообразить не только во времена Петра Первого, создавшего прокуратуру («государево око»), но и в современной, «демократической» России. Президент реально считался «хозяином» страны. Не случайно многие из его ближнего окружения называли его «царем». Очень сильно постарались и авторы-основатели Конституции РФ 1993 года, наделив его суперполномочиями. А тут — требование ответить по закону как простому смертному…

Если бы Россия действительно была демократическим правовым государством, то в проведении расследования против Президента страны не было бы ничего необычного. Тем не менее, хоть во многом и «комом», но первый блин был испечен, прецедент создан: в нормальном государстве перед законом должны быть равны все — и президент, и кухарка. Более того, власть, чтобы иметь моральное право требовать законопослушания от рядовых граждан, должна, прежде всего, соблюдать законы сама.

* * *

Повторюсь еще раз: полагаю, что в определенной степени моя борьба с «семьей» стала одним из факторов, повлиявших на решение Б. Ельцина досрочно уйти с поста Президента России.

Расследование дела «Мабетекс» и роли Б. Березовского, информация о кредитных картах Татьяны Дьяченко и ее играх на рынке ценных бумаг, попытки разобраться с причинами дефолта и исчезнувшими траншами МВФ серьезно подорвали имидж Ельцина как человека абсолютно честного и непричастного к коррупции. В сочетании с отсутствием вразумительных объяснений со стороны «семьи» все это стало своего рода катализатором международного скандала по поводу коррупции в российской властной верхушке и отмывания денег.

Так вот, Борис Ельцин, обладающий колоссальной политической интуицией, понял, что тучи сгущаются и над ним, и все это может привести к куда более серьезным последствиям, чем потеря должности. Отсюда и возникла необходимость в операции «преемник».

Еще одним достижением своей открытой борьбы с «семьей» я считаю то, что Генеральная прокуратура России, пусть и непродолжительное время, но все же работала в режиме реальной независимости. За последние полгода до моего отстранения мы сделали столько, сколько было наработано за несколько предыдущих лет. Все это, конечно, не на шутку обеспокоило президента РФ Ельцина, его семью, Березовского, Гусинского и других олигархов.

Очень важно, что следователи и прокуроры почувствовали, что можно действовать без начальствующего окрика, не обращая внимание на звонки из Кремля и Белого дома с требованиями прекратить то или иное уголовное дело. Работать, имея полную поддержку со стороны руководства Генпрокуратуры. Уверен, что этот опыт системе органов прокуратуры еще очень пригодится.

Наконец, в плюс можно поставить и тот важный момент, что в системе правоохранительных органов нашлись люди, которые реально, на деле, а не на словах, были полны решимости бороться с коррупцией на самом высоком уровне, смогли постоять за закон даже в условиях жесточайшего на них давления. Это и упоминавшийся мною Михаил Катышев — заместитель Генерального прокурора России, и Владимир Казаков — начальник Управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры, и «важняк» Петр Трибой, и работники Главной военной прокуратуры генералы Юрий Баграев, Виктор Шейн, и Александр Соломаткин — следователь прокуратуры одного из районов Челябинска (чтобы подчеркнуть абсурдность действий Росинского по возбуждению уголовного дела 2 апреля 1999 года, Соломаткин возбудил уголовное дело против него самого). Этот и многие другие следователи и прокуроры поддержали меня в те тяжелые дни…

Все это означает, что если изменится политическая ситуация в стране и реально появится так называемая «политическая воля» к борьбе с коррупцией, то и в прокурорской системе, и в органах МВД, ФСБ, и в других правоохранительных структурах найдутся еще люди, готовые отдать все силы праведному делу и действовать, невзирая на должности и окрики из Кремля.

Глава 11 «Анти-Ельцин»

Без грима

Как вспоминает А. Коржаков, вторая книга Ельцина «Записки Президента», законченная в начале 1994 года, расходилась плохо; максимум, что можно было получить от ее продажи за рубежом, — это 100 тысяч долларов. Ельцин же хотел миллион. Почувствовав недовольство президента, реальный автор книги Юмашев и ее издатель Березовский поняли, что надо исправлять ошибку. Они стали пополнять личный счет Ельцина в лондонском отделении банка «Barclay's», объясняя, что это деньги за издание книги.

К концу 1994 года на счету Ельцина было уже около трех миллионов долларов. Березовский неоднократно хвастался, что это он обеспечил накопление личных средств Ельцина.