Кремль 2222. Царицыно

– Нам нужен фенакодус, – заявил нео с косматой рыжей шерстью.

Он был покрупнее других, мышцы бугрились как у обладателя титула Мистер Вселенная, да и во взгляде было больше осмысленности, чем у всей его компании. Не Сократ, но и не примитивный примат. Явный лидер, не удивлюсь, если вожак клана.

– А я тут причём? – резонно спросил Степаныч. – Вам нужен, не мне.

Нео заржали. Оказывается, даже у этих «пещерных людей» есть чувство юмора.

– Вижу, ты шутник, – сказал рыжий. – Мне нравятся такие.

– Уступи дорогу, и наша симпатия будет взаимной.

Мохначи вновь не удержались от хохота. Эти волосатые создания определённо ощущали себя хозяевами положения.

– Ты не похож на глупца. Отдай своего фенакодуса добром, и я обещаю тебе лёгкую смерть, – отсмеявшись, сказал главный обезьян.

Дело не просто запахло керосином, оно пропиталось им до последней нитки. Чуток огонька и полыхнёт. Я подобрался, готовясь к неприятному развитию беседы.

– У нас договор с вашим кланом, – произнёс Степаныч. – Я что-то пропустил, или вы собираетесь его нарушить?

Здоровяк не собирался вступать в диспут. Он треснул моего наставника по голове, и тот сразу потерял интерес к происходящему.

Э нет, в такие игры мы не играем. Не успевая дотянуться до автомата, я соскочил с повозки, обнажил меч. Мишеней море, выбирай любую.

Рубанул по наглой лапе, которая потянулась отобрать у меня меч. Визга – хоть уши затыкай. Я пырнул раненного в объёмное пузо (где отожрать успел, «красавчик»?). Нео схватился за живот и попытался уцелевшей рукой запихать кишки обратно. Понятно, болевой шок, ничего не чувствует пока. Добивать не требовалось, скоро сам загнётся.

Ещё одному ударил по кудлатой башке, отчекрыжив полчерепа. Но нео было плевать. Недоштат мозгов его ни капельки смущал, он с рыком кинулся на меня, едва не сбив с ног. Я ушёл с траектории его движения и успел наподдать чуть пониже спины, придавая телу дополнительное ускорение. Нео грохнулся о землю. Я подскочил к нему и вонзил меч. Он с треском разрываемой материи вошёл в мохнатую плоть. Одним тупорылым животным на свете меньше.

– Ещё есть желающие? – поинтересовался я, рассчитывая на благоразумие обезьян.

Вдруг их отрезвит потеря нескольких товарищей?

Напрасный труд! Нео только разъярились пуще прежнего. «Качок» повелительно рыкнул, отправляя на меня двух нео. Самому вступать в бой посчитал ниже достоинства.

Забияка доказал, что не зря получил такое прозвище. Дотянулся до ближайшего мохнача и цапнул за грудь, оторвав солидный кусок мяса. Взвился на дыбы и толчком передних лап отправил в нокаут сразу двоих. Я добил их мечом и выставил перед собой окровавленное лезвие.

Прочие нео не стали испытывать судьбу. Позабыв о первоначальном намерении поживиться нашим фенакодусом, ломанулись в кусты и с шумом и треском исчезли, оставив на произвол судьбы убитых. Я не собирался устраивать погоню. Пусть бегут!

Присел возле Степаныча: тот был в отключке, но скоро застонал и открыл глаза.

– Ты как? – участливо спросил я.

– Бывало и лучше, – проскрипел наставник.

Он сел и сразу болезненно скривился.

– Вот же скотина! От всей души приложил! Руки б ему переломать, гаду!

– Поздно, Степаныч. Не успеешь. Смылся он вместе с остальной братией.

– Зараза! Чтоб ему пусто было! – нашёл в себе силы на проклятие в его адрес Степаныч.

– Тошнит? – участливо спросил я.

– Пока нет. Дома будет видно. Может и сотрясение заработал.

Я не стал вспоминать набившую оскомину шутку. Она показалась мне неуместной.

Он оглядел поле битвы, увидел трупы и уважительно качнул головой.

– Круто ты их!

Я польщённо ухмыльнулся:

– Так не я один. На пару с Забиякой орудовали. Спасибо твоему коняке! Выручил.

Тот понял похвалу в свой адрес и издал горделивый звук, лишь отдалённо похожий на конское ржание.

– Забияка – фенакодус геройский. Часто выручал, – сказал Степаныч.

Он обнял фенакодуса за шею, провёл рукой по холке.

– Умница моя! Чтоб я без тебя делал?

Забияка довольно фыркнул. Оказывается, ласка приятна даже такому жутковатому на вид созданию.

Я показал на дохлых нео:

– Этих хоронить будем?

– Вот ещё! Других дел у нас что ли нет? Пусть тут валяются, пока кто-нибудь не сожрёт. Может и свои…

Он посуровел:

– Так, теперь самое важное. Надо нашим передать, что нео договор порушили.

Мы снова забрались на телегу.

Степаныч подхлестнул Забияку для скорости. У того шкура дублёная, вряд ли почувствовал боль, но темп набрал приличный.

– Погоди! – крикнул я через короткое время.

Телега остановилась возле моста над железнодорожными путями. Степаныч проследил мой взгляд, и ему стало ясно без слов.

Истерзанные трупы стрельцов лежали на траве. Их даже не пытались замаскировать. Картина жуткая: всё в спёкшейся кровище, её будто из ведра лили, рваные борозды по телу, головы вывернуты под неестественным углом. Я машинально схватился за рукоятку меча, сожалея, что дал «качку» и его банде уйти. Ничего, бог даст – свидимся. Поговорим на другом языке.

Я всё же проверил тела в шаткой надежде, что кто-то да выжил. Увы, стрельцам не повезло, они были мертвее мёртвого.

– Надо в Царицыно отвезти, – сказал Степаныч.