Кредо Хилицера

Но что-то я опять ушёл в демагогию даже в монологе с самим собой, так что непорядок. Хотя порой и хочется немного по саморефлексировать, а где это делать как не в автобусе, в котором ты бываешь раз в пятилетку? А сейчас, возможно, и того реже. Пара минут и выхожу на нужной мне остановке, забираю транспорт и без какой-либо спешки еду домой. После недавних событий улицы были пусты, а многие местные решили переехать или и вовсе не возвращаться в такой опасный и нестабильный Нью-Йорк. И я их в чём-то даже понимаю. Сколько ни работай над безопасностью этого города вечно происходит что-то и тут же перечёркивает всё, что было до и всё начинается сначала или вовсе откатывается до чего-то ещё более страшного. Но таков путь и бросать этот город, я пока не намерен, так что возможно ещё спасём ну или спалим его к чертям и переедем куда. Ведь не сошёлся же на нём свет клином?

Спустя ещё пару минут наконец-то показался и мой отчий дом, вроде бы и отлучался совсем ненадолго, а по ощущениям, словно целая вечность прошла или мне просто кажется? Возможно, и так. Припарковавшись и быстро приведя свой внёсший вид в порядок без стука захожу домой, ибо для этого и нужны ключи и частная собственность.

— Мэй, я дома! — сам того, не замечая, начинаю тепло улыбаться, вот я и дома.

— Питер… — из кухни высунулась довольная моська тётушки Мэй почему-то измазанная мукой. — Голодный? — тут же участливо интересуются у меня.

— Как волк. — улыбаюсь в ответ и не скрывая эмоций тут же обнимаю ойкунувшую от лёгкого удивления Мэй.

— Как же это вкусно… — и я не кривил душой, ведь порой домашняя еда и правда даёт почувствовать тот самый и давно позабытый вкус из детства, но лишь с годами ты понимаешь, насколько была «божественной» та готовка и неважно что она совсем не дотягивает до мишленовских ресторанов, но есть в ней что-то родное и то самое тепло, именно это и заставляет твою душу петь, а желудок требовательно искать добавки.

— Просто кто-то голодный. — Мэй хитро улыбнулась. — Как говорила моя бабушка нет лучше приправы к еде чем голод! Даже старые ботинки пойдут на ура, но до такого мы доводить, конечно, не будем. Добавки? — и вновь эта тёплая улыбка, что я не в силах отказать этому милому созданию с набитым ртом бурчу «уму», а ведь так и раздобреть можно, хотя мне, как неогенному мутанту это не страшно, просто пущу «материал» на перестройку, и всё.

Впрочем, если задуматься, то и люди могут заниматься чем-то подобным, просто начни с лёгкой перестройки организма, и эффект будет тот же, ведь, как известно, для любой «стройки» нужен «материал», да и еда — это лишь топливо, но почему она настолько вкусная? Признаться не думал над этим и просто ел всё, что можно и нельзя, что тут сказать «повезло» с «генетикой» и этим всё сказано. Но есть ведь и те, кто не ест то или иное и совсем неважно по каким-то идейным причинам или дабы поддержать форму, не понимаю я их. Ведь это так вкусно! Как же им удаётся сопротивляться всем этим соблазнам? Или у них железная сила воли или всё это не постоянно, но это не моего ума дело. Нравится? Ну и пусть живут, как велит того душа, а вот лезть к другим не надо. Или здесь больше не идейность и забота о собственном здоровье, а что-то ещё? Вполне может быть, но что-то я и правда отвлёкся, так что не суть.

— Как дела на личном? — Мэй игриво мне подмигнула, я лишь улыбнулся в ответ и задумчиво хмыкнул, ведь именно со столь приятной компанией и за простым диалогом можно спокойно излить душу и никаких психологинь и прочих гештальтных психологов не нужно. — А то тебя иногда разыскивает племянница Анны. Мэри? — вспомнила после небольшой паузы её имя Мэй. — И вторая, но эта нахалка так и не представилась. — она укоризненно покачала головой. — Кажется, ты ещё дружишь с мисс Харди? — тут же продолжила. — Так когда мне ждать внуков? Или так и не сделаешь меня бабушкой? — Мэй тепло улыбнулась и видя мою донельзя серьёзную моську, звонко рассмеялась.

— Ну чё ты такой серьёзный? — всё так же игриво продолжила Мэй. — Ты же ведь знаешь, что я и правда переживаю за тебя Пит. Кто если не я? — с лёгкой гордостью произнесла она, а вот щас было обидно, хотя она вполне искренне печётся обо мне, так что как на эту милоту можно, злиться?

— Всё сложно… — отвечаю максимально неопределённо, ведь всё и правда было запутанно, как паутина матёрого арахнида. — Девушек слишком много, как и симпатий с их стороны, так что, я не могу понять, кого по-настоящему люблю, да и люблю ли? Помнишь, как я сильно убивался по той школьной красотке и чуть не сделать много глупостей? — в памяти «тела» тут же всплыли события тех лет, словно всё было только вчера.