Кречет 3

На следующий день столовая тюрьмы была переполнена. После завтрака там собрались почти все члены общины. Лесорубы и добытчики не пошли на утреннюю смену, Шон оставил лишь снайпера на вышке и двух охранников на воротах. Никогда я не видел столько людей у затворников в одном месте. Я их насчитал чуть меньше сотни. Помнится, Кира говорила, что затворников около ста. Число непостоянное и всегда колеблется. Кто-то погибает, кто-то приходит новый, но в последнее время новичков я не припомню. А погибло много… Одного даже я убил (нет, двоих, если считать Рябого). Спи спокойно, Вульф, как это не кощунственно звучит, я не желал тебе зла. Хотя злость и жестокость — мое второе имя. По крайней мере было…

— Привет, — знакомый мелодичный голос раздался над моей головой, когда я доедал утреннюю кашу.

Кира расплылась в улыбке и села рядом.

— Привет, — я искренне улыбнулся в ответ. — Ты уже позавтракала? Почему без меня? Ты теперь сидишь за другим столиком? Я вернулся, можешь снова переезжать сюда…

— Спасибо за приглашение, — Кира чуть потупила взор. — Но ты теперь затворник, а значит я не твой куратор. Люди будут смотреть косо.

— А тебе ли не все равно?

— Не знаю, просто я обычно сижу с новенькими…

— И где эти новенькие? — я обвел взглядом столовую. — покажи мне их.

— Их больше нет, то есть они были, но теперь все стали полноправными членами общины. Последними приняли твоих соседей: Гектора, Энн и Агнешу. Больше новеньких не приходило.

— А Рудого? — удивился я. — Вы про него забыли. Он отличный воин и неплохой парень. Хотел бы я, чтобы у меня был такой сын…

— Нет, не забыли. Мы приняли его в общину еще до вашей вылазки за бензином. Ты забыл?

— А-а-а, я пропустил этот момент. И рыжий мне ничего не рассказал.

— Я смотрю вы за время путешествия сблизились с ним.

— Извини, конечно, но из всех набитых снобизмом затворников, он показался мне самым нормальным и простым. Каждый норовит назвать меня апостолом и тыкнуть носом за мое прошлое. Ему апостолы отстрелили руку, а он даже слова против мне не сказал. Хороший парень, хотя есть в его рассказах что-то странное…

— Что?

— Он говорит, что раньше был совсем другим человеком. Рохлей. Ты веришь, что человек может измениться? Я раньше не верил…

— А я верю, — Кира подсела ко мне поближе. — Почему ты спрашиваешь?

— Не знаю, иногда мне кажется, что я сам меняюсь.

— Надеюсь в лучшую сторону? — улыбнулась Кира.

— Вот в этом то и вопрос, — ухмыльнулся я. — Сам еще не понял…

Тем временем в центр зала вышел Шон. Он поднял руку и присутствующий народ затих. Слышно даже стало, как капает вода где-то на кухне.

— Сегодня мы должны выбрать нового главу общины, — Шон обвел присутствующих многозначительным взглядом. — Вульф был отличным предводителем и моим другом. Он погиб в вылазке за ресурсами. Никто не сможет его заменить, но мы должны выбрать достойного. Лишь дисциплина и единоначалие удержат общину от хаоса и анархии. Обещаю, стоя перед вами, кого бы вы не избрали, подчиняться ему так же, как Вульфу.

Шон приложил руку к сердцу и театрально вздохнул, выжидая нужной реакции толпы. И она, конечно же, последовала.

— Шона в командиры! — крикнул кто-то.

— Да-а! — поддержали другие. — Пусть Шон будет главой! Он всегда оставался за Вульфа!

— Я не настаиваю на своей кандидатуре, — изобразив скромность, ответил толстяк, и добавил с хитринкой в голосе. — Наверняка найдутся еще другие достойные люди. Вы можете предложить своих кандидатов…

Слово взял старичок в круглых, как у Лепса очках и с бородой Вассермана. Он назвал себя секретарем общины. Не знал, что еще и такая должность существует у затворников. Как пояснила Кира, секретарь участвует во всех важных заседаниях, контролирует ход голосования в соответствии с уставом общины (бля, у них еще и устав есть) и фиксирует результаты.

— Почему я ничего не знал об уставе? — спросил я Киру.

— Тебя экстренно приняли в затворники перед предстоящей поездкой, и после этого ты сразу уехал. С уставом знакомят только членов общины. Тебе это еще предстоит.

— Мне что, — усмехнулся я. — экзамен еще сдавать на знание вашего устава?

— Не вашего, а нашего, — поправила Кира. — Экзамена не будет, но знать ты устав обязан.

— Да без проблем, — ответил я, а про себя подумал: устав не памятник, если что и подвинуть можно.

Секретарь важно подтянул на горбатую переносицу очки и проговорил не по годам звонким голосом:

— Поступило предложение заявить кандидатом на пост главы общины начальника охраны Шона. Будут ли еще другие предложения?

Зал молчал.

— Если других кандидатов не будет, то Шон будет избран, если за него проголосует хотя бы треть от числа присутствующих в зале. Никто больше не хочет предложить другого кандидата?

Я медленно поднялся со стула, ловя на себе удивленный взгляд Киры и присутствующих:

— У меня есть кандидат.

Народ оживленно зароптал, а у секретаря сползли на нос очки. Он смотрел на меня несколько секунд, будто ждал, что я растворюсь или исчезну, а затем со скептицизмом в голосе проговорил:

— Я слушаю ваше предложение.

— На должность главы общины я предлагаю себя.