Кража

– Андре, я знаю, вы ужасно заняты, и, право, Господу Богу известно, как меня утомляют бесконечные приемы, но, когда я окажусь в Лондоне, мы, возможно, сможем выбраться с вами в галерею Франко, и вы покажете мне ее поподробнее. Я была там только раз, и у меня едва хватило времени бросить беглый взгляд на картины. Мне бы хотелось иметь гида, не говоря уже о возможности увидеть ваши творения.

– Cherie, я буду счастлив сопровождать вас куда угодно и в любое время.

– Значит, мы сможем пойти в галерею? – спросила она.

– Как только вы переедете в город. – Губы Сардо коснулись прелестной шейки Ноэль. – А потом мы сможем отправить Грейс с каким-нибудь поручением и останемся одни. – Он поднял голову и заглянул ей в глаза: – Вас это смущает, шокирует?

Ноэль облизнула губы кончиком языка.

– Шокирует? Нет. Но… Я не думаю… – Она не смогла закончить фразы, потому что Сардо закрыл ее рот поцелуем, столь настойчивым, что стало ясно: это только прелюдия к чему-то более серьезному.

Кровь прилила к голове Эшфорда, находившегося в укромном уголке. Он был вне себя от ярости. Ему потребовалась вся его воля, чтобы сдержаться и не ринуться на Сардо.

– Андре, перестаньте! – Ноэль отшатнулась от него. Сардо самодовольно усмехнулся, На губах его заиграла улыбка опытного человека, знающего цену женщинам и умеющего понимать их с полуслова. Он знал, что в их устах слово «нет» часто означало «да».

– Я вас смутил. Простите меня. – Он поднес ее локон к лицу и вдохнул аромат ее волос. – Меня опьяняет в вас все – ваша красота, ваша невинность.

– Я не испугалась, – возразила она, высвобождая пряди волос. – Я просто удивлена.

– Не удивляйтесь. – Он гладил ее затылок и шею. – Мы не станем спешить. Мы будем неторопливы настолько, насколько вы пожелаете. Только скажите мне, чего вы хотите, и я всегда буду к вашим услугам.

– Я не могу сосредоточиться, когда вы говорите такие вещи. – Ноэль отступила от него на шаг. – Пожалуйста, Андре. На сегодня довольно.

– Конечно… – Взгляд, который он бросил на нее, был нежным и понимающим, он не сделал больше попытки прикоснуться к ней. – У меня есть предложение. Сегодня у вас много дел – вам надо упаковывать вещи, готовиться к отъезду. Пожалуй, мне пора оставить вас. Думайте обо мне больше и чаще…

– . Я думаю о вас, Андре. Я думаю о вас постоянно и гораздо больше, чем вы можете себе представить.

Улыбка, которой он ответил ей, была почти счастливой.

– Это поможет мне просуществовать несколько дней без вас. Тогда я узнаю, насколько это соответствует истине. Мы оба узнаем это, как только вы доберетесь до Лондона.

Сардо еще не успел выехать из Фаррингтон-Мэнор, когда Эшфорд вышел из своего укрытия и приблизился к Ноэль.

– Не знаю, кого мне следует убить в первую очередь -. тебя или эту похотливую гадину, – процедил он сквозь зубы, испепеляя ее взглядом. – О чем ты, черт возьми, думала, когда кокетничала с этим мерзавцем и предложила ему повести тебя в галерею Франко?

– Честно говоря, Эшфорд, для человека, клятвенно заверявшего меня, что никогда не теряет власти над своими чувствами, ты ведешь себя странно – ревешь как раненый зверь каждый раз, когда Андре приближается ко мне.

– Приближается? Приближается к тебе?! И это ты называешь «приближаться»?! Да он впился в твои губы так, будто хотел проглотить тебя заживо.

– Не беспокойся. Ты целуешься гораздо лучше, чем он. – На ее губах заиграла озорная улыбка,

– Не испытывай меня, Ноэль, не дразни меня! – Глаза Эшфорда зло прищурились.

– Я учту это, – вздохнула она. – А прогуляться но галерее я предложила потому, что хочу выяснить, какие еще художники пишут картины для Бариччи. Андре не захотел говорить об этом, когда я спросила его напрямик. Пришлось прибегнуть к хитрости. Представь, – она даже хлопнула в ладоши от радостного предвкушения, – я прогуливаюсь по галерее, восторженно разглядывая творения Андре и восхищаясь ею гениальностью. Потом вскользь выбраню бездарные картины какого-нибудь другого художника, имени которого, разумеется, не знаю! Он не выдержит и назовет имена «бездарен». Я сообщу о них тебе, и ты наведешь о них справки. Кто знает, возможно, кое-кто из них преподносит мистеру Бариччи не только свои картины.

– Я уже навел справки о других художниках, чьи работы прошли через галерею Бариччи. – сообщил ей Эшфорд. – По крайней мере, о тех, подписи которых можно было прочесть на картинах… В прошлом году таких было шесть или восемь человек. Остальные неизвестны – подписи на них либо отсутствовали, либо были нацарапаны где-нибудь в углу и их скрывала рама.

– Опиши мне эти работы и скажи, где они висят. На них я обрушусь…

– Лучше ты сосредоточься на горничной леди Мэннеринг. А галереей займусь я.

– Но ты не смог справиться с делами в галерее. Не можешь найти способа получить сведения, которые нам нужны. Может быть, решишь, что на этот вопрос тебе ответит мистер Уильяме?

Эшфорд стиснул зубы, и на щеках его обозначились желваки: