Краулер

Тут на него посыпались обвинения и угрозы. Та самая новенькая пообещала, что он так просто не отделается, и заплатит за свою дерзость. Вдруг девчонка засмеялась и предложила извалять его в грязи. Костя опомниться не успел, как его потянули к луже. Не в силах терпеть унижение, за которым обязательно последует новая волна насмешек, Костя достал из кармана «Чинное перо» и вонзил его первой попавшейся девочке в плечо. Спонтанность, с которой было совершено нападение, поразила всех, в том числе самого Костю. Он не хотел пускать в ход нож. Это была крайняя мера, но он ее предвидел и носил нож в кармане, следовательно, действовал с умыслом и был виноват не меньше обидчиц. Костя с первого класса держался среди отличников и был умнее многих сверстников. Он обладал уникальным даром, которым другие дети в его возрасте были обделены, – он смотрел на мир глазами взрослого человека.

– Это были дети, – еще раз объяснила Совесть. – Они не думали о том, что будет потом, о том, как ты будешь страдать. Дети живут одним днем. В отличие от них ты сознавал последствия и действовал с конкретной целью – прекратить унижения. Нож в твоих руках был не орудием возмездия, а средством защиты.

Дальше все было как в тумане. Прибежал физрук. Они вернулись в школу. Родители. Милиция. Взволнованная директор отвечает на вопросы следователя. Костя смотрит на нее и видит, как та исподтишка грозит ему пальцем. Потом он выкладывает следователю все что знает, в том числе про внеклассные забавы директора и завуча.

Так он оказался дома в полной изоляции. Последняя новость, которую он услышал о родной школе, пришла из уст бывшего друга. Парень сказал, что обеих женщин уволили с громким скандалом. Оказывается, другие школьники тоже подвергались унижениям, и именно благодаря заявлениям их родителей удалось поймать садисток. Напоследок заботливый товарищ с улыбкой намекнул, что гадюки почему-то поклялись найти и отомстить только ему – Константину Немоляев. Якобы они узнали, где он живет, и готовят план мести. Возможно, фантазер придумал это, чтобы поиздеваться над ним. Костя вытолкнул его за дверь и больше никогда с ним не общался. С тех пор он просто сидел в комнате день и ночь, почти не двигаясь. Мало ел и плохо спал. Родители боялись, что он покончит с собой, но он слишком любил себя, чтобы совершить подобную глупость.

Удел всех глупцов полюбивших всерьез, –
Быть смытыми в пропасть потоками слез
Как черная туча любовь холодна
Страданье и боль причиняет она

Тогда появилась она. Нет, к счастью, не любовь. Эта была женщина, очень старая и почти слепая. Родители пригласили ее домой, и оставили его вместе с ней на кухне. В руке у цыганки была цепочка с хрустальным шариком. Она стала с ним говорить, попутно заставляя смотреть на движущуюся сферу. Самодельный маятник забрал с собой боль и страдания, оставив память предыдущих лет до начала шестого класса.

На этом воспоминание обрывалось. Старуха поработала на славу, но, изгладив душевную травму, она лишила его дара видеть мир в серых тонах. С большим опозданием он стал наконец беззаботным ребенком, сидел дома и играл в солдатики. Зато усилился страх перед окружающим миром. Гипноз не подавил инстинкты. Только они и остались, подсознательно удерживая его от контакта с непредсказуемым миром за пределами квартиры.

Костя почувствовал прикосновение. Он все еще смотрел на нож, когда рядом сел Дима и положил ему руку на плечо. Василий стонал где-то в темноте. Все снова было хорошо. Он вернулся, сорвал мерзкий кокон с прошлого. Смешно и стыдно было вспоминать те глупости, которые он говорил раньше. Как сидел в четырех стенах, боясь тех, кто был не достоин даже его мыслей. Теперь все будет по-другому. Он об этом позаботится.

– Ты был прав тогда, – сказал Дима, положив руку ему на плечо. – Снаружи можно встретить и плохих людей.

Костя посмотрел куда-то сквозь него и тяжело вздохнул.

– Думаешь, мне это интересно?

– А разве нет?

– Если все время думать о том, что скажут или подумают другие, на себя не останется времени. У меня своя жизнь и в ней нет места кому попало.

– Вот как? – Дима дотронулся до лба товарища. – Он тебя не сильно ударил? Позиция здравая, но запомни, что с чужим мнением тоже иногда приходится считаться. Главное не становись таким как этот урод. Будущее за людьми готовыми жить без насилия.

– Надо думать, ты к этим людям не относишься?

– Судя по всему нет, – улыбнулся Дима. – Кто-то же должен загнать обезьян в клетки.

Лицо Кости прояснилось. Чувствуя на плече теплую ладонь товарища, он пришел в себя. Вместе они с минуту сидели молча под низким сводом, не обращая внимания на стоны, доносившиеся со стороны валунов. Дима вытер кровь, все еще продолжавшую сочиться из носа. В этот момент в темноте, подобно медведю из берлоги, восстала крупная фигура Василия. Придя в себя, как и следовало ожидать, он ни капли не поумнел: