Во время перехода турок в Константинополь у них утонул со всем экипажем еще 74-пушечный корабль и несколько мелких судов, имевших большие повреждения. Кроме того, неприятель потерял еще два мелкие судна, взятые после сражения нашими крейсерами, и загнанную на мель пловучую батарею. В битвах 28 и 29 августа у турок было 14 больших кораблей, 8 также больших фрегатов и 23 «
Победоносный флот, ставший на якорь у Гаджибея, 1 сентября посетил прибывший из Ясс Потемкин. В восторге от боевых успехов моряков, он благодарил их всех, от старшего до младшего. «
Потемкин, убежденный бывшими примерами, что в морских битвах с турками поражение флагманского корабля расстраивает весь флот и представляется вернейшим средством для победы, предписал Ушакову иметь всегда во время сражения при своем корабле четыре лучших фрегата под именем эскадры кейзер-флага. «
Заключенный в августе мир со Швецией позволил начать наступательное движение на Дунае. Для содействия сухопутной армии, направленной к нижнему течению Дуная, послана была под начальством генерал-майора Рибаса Лиманская гребная флотилия; конвоировать ее от Очакова до устьев Дуная велено было Ушакову с Севастопольской эскадрой. Не имея возможности быть у Очакова ко времени выхода в море флотилии Рибаса, Ушаков подошел к ней только тогда, когда она входила в устье Дуная. Разослав крейсеры для защиты реки от турецкого флота, адмирал простоял на якоре до половины ноября месяца в весьма неудобном месте в виду Сулинского и Килийского устьев, и когда в присутствии здесь флота уже не было необходимости, Ушаков, обойдя вдоль румелийского берега почти до Калиакрии, возвратился в Севастополь, куда собрались и крейсеры, успевшие взять несколько призов.
Флотилия Рибаса, вошедшая в Дунай, состояла из 34 судов (22 лансонов, 6 дупель-шлюпок, 2 катеров, 1 шхуны и 1 мелкого судна), 48 казацких лодок и нескольких транспортов. В продолжение осени 1790 года нашей сухопутной армией взяты были крепости: Килия, Тульча, Исакчи, в которой находился огромный склад разнородных запасов для турецкой армии, и, наконец, после кровопролитнейшего штурма 11 декабря пал взятый Суворовым Измаил, составлявший главный опорный пункт неприятеля для действий на Дунае. При взятии этих крепостей, за исключением Килии, принимал самое деятельное участие гребной флот, оказавший большую пользу сухопутным войскам. Общее число неприятельских судов, взятых в плен, было около 60, а число взорванных на воздух и потопленных доходило до 200.
Одним из замечательных дел Рибаса было взятие укреплений при входе в Сулимское устье; это открыло флотилии свободный вход в Дунай. Он при осаде Измаила, бывши на дубель-шлюпке под командой Ломбарда, зажег и взорвал брандскугелем большое турецкое судно, находившееся от атаковавшей его дубель-шлюпки в расстоянии не более 30 сажен.
Корсарские суда наши, находящиеся в Архипелаге, продолжали приносить некоторую пользу, но она много ослаблялась несогласными действиями отрядов Ламбро Качони и генерала Псаро, принявшего командование отрядом Лоренсо Гильгельмо. Самолюбивый Ламбро Качони, не желая подчиняться Псаро, умышленно удалялся от него и действовал самостоятельно. Один раз, избегая совместного действия с отрядом Псаро. Ламбро, вступив в бой с сильной неприятельской эскадрой, был совершенно разбит и, принужденный сжечь свои пять судов, едва спасся на берег.