Красота спасет мымр

– Нет, я выйду в центре, мне к Грохотулину забежать надо, он мне денег должен дать.

Это была весьма уважительная причина, и ребята не стали меня отговаривать. Через двадцать минут, раскланявшись с Сашей и Вадиком, я нырнула в разрисованный «граффитчиками» тупик и постучала в вагончик радийщиков. На стук никто не откликнулся, но входная дверь оказалась не заперта, и я вошла в предбанник. Там было пусто, тихо стрекотал работающий компьютер, а на журнальном столике сиротливо лежала открытая коробка шоколадных конфет. Я слопала пару конфеток, а потом осторожно потянула дверь эфирной аппаратной.

Там было уже не так пусто и не столь тихо. За пультом восседал Гоша Грохотулин, подергивающийся в такт лязгающим и громыхающим звукам песни немецкой группы «Раммштайн». Истинные арийцы отпевали безвременно усопшую Белоснежку, соболезнующий Гоша отбивал такт по коленке. Мельком я подумала, что картонные коробочки из-под куриных яиц, наклеенные на стены в стык в виде сплошных панелей, дают замечательную звукоизоляцию! Может, мне в новой квартире загодя оформить таким образом детскую? Масяня быстро растет, а «Раммштайн» ему нравится уже сейчас…

– И в заключение – прогноз погоды на завтра. Спонсор метеопрогноза – торговый дом «Чарочка», – скороговоркой сообщил Гоша, легким движением тумблера подменив в эфире хрипящих немецких менестрелей. – Итак, завтра теплый атмосферный фронт, пришедший со Средиземноморья, встретится с холодными воздушными массами, как следует отметит эту встречу и выпадет в осадок. Температура воздуха понизится до одиннадцати градусов – точь-в-точь белое полусладкое от «Чарочки».

Гоша подмигнул мне, набрал в грудь воздуха и проговорил с заметным нарастанием звука:

– Желаю вам всего наилучшего, встретимся завтра, с вами были Игор-рь Р-раскатов и «Р-радио Тр-р-ротил»!

– Б-р-рям-м! – победно грохнула финальная заставка.

Гоша увел звук и смахнул пот со лба.

– Вот так и работаем, – не без гордости сказал он мне.

– В поте лица своего, – поддакнула я. – Мне особенно понравился метеопрогноз имени винноводочной компании! Сам сочинил?

– И тем горжусь! – Гоша вылез из-за пульта, выдавил меня из эфирной и вышел сам. – У меня полчаса свободного времени, давай кофе попьем с конфетками.

– Шикарно живете! – завистливо сказала я. – Шоколадные конфеты коробками лопаете!

– Это Джульке спасибо, – засмеялся Гоша. – Ей поклонники все время тащат шоколад, цветы, фрукты и мягкие игрушки, как больной девочке в лазарет! А наша девочка любит текилу с солью и мотоциклы «Харлей», так что конфеты жрем мы с Ромашкой.

– Надо познакомиться с вашей Джулькой, похоже, интересная особа, – рассеянно заметила я, всецело занятая выбором конфетки из коробки «Ассорти». – Которые тут со сливочной начинкой, не знаешь?

– Не скажу, мне самому со сливочной нравятся! – свредничал Гоша.

– Жадина! – обиделась я. – Гони мои денежки, и я пойду прочь из этого негостеприимного маркитантского фургона!

– Ах, да, денежки! – Гоша полез в бумажник. – Вот тебе пятьдесят баксов имени Аполлона Металлокаркасного!

– И еще пятьсот рублей за звуки склепов и подземелий!

– А ты уже написала? – обрадовался он.

– Вот, – я вручила Гоше бумажку со своими каракулями и следующие пятнадцать минут расшифровывала эту стенограмму вслух.

Чтобы приятель оценил проделанную мной работу по достоинству и не зажимал «пятихатку», пришлось в соответствующих местах завывать, постанывать и охать, но я уже откатала этот монолог на публике и справилась с блеском.

– Д-да-а-а! – уважительно протянул Гоша. – Тебя послушать – можно подумать, будто ты всю свою сознательную жизнь провела вблизи какого-то очень беспокойного погоста в окрестностях Лысой Горы!

– Понравилось? Давай деньги, – сказала я, притворившись, будто не заметила, что меня в завуалированной форме назвали ведьмой.

Гоша протянул мне купюру, но медлил разжать пальцы.

– Может, поможешь мне еще с одной рекламкой? – спросил он. – Фирма «Ку-ку» предлагает кровли из металлочерепицы…

– Извини, но у меня в памяти еще слишком свежа священная песня о металлокаркасе, – я развела руками, заодно вырвав из лапы эксплуататора Грохотулина свою честно заработанную «пятисотку». – Про металлочерепицу я не смогу придумать ничего оригинального. Разве что напеть на тот же самый мотив?

– А сможешь?

– Секундочку…

Я завела глаза к дощатому потолку вагончика, пощелкала пальцами и фальшиво, но прочувствованно напела на мотив из «Семнадцати мгновений»:

Кукуй себе, зимуй и не горюй
Под кровлей из металлочерепицы!
Поскольку ни одна из водных струй
Под крышу от «Ку-ку» не просочится!

– Лихо! – восхитился Гоша. – Я все-таки запишу этот стишок, вдруг клиенту понравится!

– В таком случае, с тебя причитается! – я сунула в рот «голенькую» шоколадную конфету и еще три бомбошки, завернутые в фольгу, положила в карман. – Это мне на дорожку!