Красный Жук

Главные изменения были в голове: из обычного парня Жуков становился солдатом. Не тем солдатом по названию, которого отличает наличие формы и винтовка в руках, а стойким оловянным солдатиком, обученным убивать и не быть убитым, практически непригодным для мирной жизни. Курсанты копали, стреляли и бегали, но что бы они ни делали, их постоянно преследовал один приказ: «Убей! Убей! Убей! Убей!» Смысл жизни сфокусировался в точку, засел в мозгу и начал врастать в самую суть человека, где-то переплетаясь, а где-то корёжа и подменяя собой его прошлый опыт и нравственные установки.

Надвигающаяся Великая война не оставляла выбора, и Командир надеялся, что каждый его боец положит на весы богини Смерти жизнь множества врагов в обмен на жизни простых советских людей.

И сейчас, если кто-то смог бы прочитать мысли Жукова, он бы сильно удивился. Иван, вспоминая просмотренное кино, не думал о том, какое впечатление он, весь такой бравый, в орденах и медалях, произвёл бы на красавицу Стрелку. Боец размышлял, с чем лучше зачищать пароход: с «томпсоном» или всё же с ППШ. И почти пришёл к окончательному выводу: взял бы «томпсон», потому что и рикоше-тов будет меньше, и сам корабль серьёзно повредить 11-миллиметровой пулей труднее.

Додумать свою мысль до конца Ивану помешал характерный хруст, раздавшийся слева от него. Глаза курсантов моментально открылись и как по команде сфокусировались на источнике звука.

– О, Зусь молодчага, паёк сохранил! – первым, как и положено командиру, отреагировал Белый.

– Проглоты, куда в вас только лезет? – Ворчливый тон не помешал Кириллу пустить по кругу мешочек с гренками, предусмотрительно захваченный утром.

На самом деле Кирилл Зусько не пожалел бы за парней и жизни, а не только вкусных, пропитанных молоком и яйцами, сухариков, к тому же заранее взятых с расчётом, что есть будут все. Сколько он себя помнил, его всегда унижали, и чаще всего, что самое обидное, не со зла, а так, походя. В детдоме он был Головастик, в ФЗУ пришлось кулаками доказывать, что он не Глист и не Сопля, а попав в армию, с лёгкой руки вечно поддатого комроты стал Башка.

А тут впервые с ним обращались как с человеком. Одна программа тренировок, написанная Качком для него лично, чего стоила! Парни удивляются, откуда у него силы на качалку остаются, а он просто считалочку секретную знает: Головастик, Глист, Сопля, Головастик, Глист, Сопля… И так до бесконечности, пока не упадёшь. А потом встать, и снова: Головастик…

И на кухне Александра Сергеевна постоянно подкармливает его творогом: оказывается, для костей полезно очень. А позывной! Зусь – это вам не Башка. За один позывной Кирилл готов был не то что своему отделению – всей роте гренки таскать. И сейчас у него окончательно созрело решение подойти к Макею или Барсу и попросить оставить его здесь. Можно не сержантом, можно рядовым, можно хоть работником на кухню, да кем угодно можно!

Ну а сейчас все мысли прочь: кажется, доехали. А раз доехали – обед!

Автосервис

– Ты смотри!

Пятое отделение застыло перед ангаром, дружно задрав головы вверх. Бесспорно, ангар, к которому их неожиданно привезли после обеда, внушал уважение. Массивное капитальное строение метров пяти в высоту с большими широкими окнами по периметру подходило скорее заводскому цеху, а не ремонтным мастерским.

Но не ангар и уж точно не стальные трёхметровые ворота заставили парней застыть в немом восхищении. Благоговейный ужас внушала фантастическая боевая машина будущего, совершенная и смертоносная, изображение которой занимало большую часть торца здания. Казалось, картина сейчас оживёт, и шагающая громадина ступит многотонной лапой на заснеженный двор.

Чёрно-красная пластинчатая броня корпуса ШБМ напоминала бугристое яйцо, положенное на бок и смотрящее вперёд острым концом. Снизу корпус опирался на две массивные трёхпалые лапы, а сверху был утыкан антеннами и направляющими для ракет. С каждого бока имелось по спаренной 12-дюймовой артиллерийской установке, под каждой из которых располагалось ещё и по рудиментарному крылу, куда были подвешены кассеты с неуправляемыми реактивными снарядами и 57-миллиметровые шестиствольные автоматические пушки. А над боевой рубкой, притопленной в передней части корпуса, тускло светились жерла энергетических орудий.

– Это же «Союз-Аполлон»!

Иван неодобрительно посмотрел в сторону выкрикнувшего Братухи. Ясно, что это «Союз-Аполлон», орать-то зачем? Хотя в натуральную величину со всеми скрупулёзно прорисованными деталями этот боевой монстр смотрелся ещё грандиознее.