Красно Солнышко

…Едва трое приблизились к ждущим их, старики, а там были одни пожилые, медленно склонились в поклоне. Князь ответил, слегка наклонив голову. Слав и его молодка – чуть пониже. Всё же возраст требовал уважения. Волк рядом с хозяином застыл неподвижно, и старики чуть вздрогнули, когда тот немигающим взором жёлтых круглых глаз, казалось, пронзил каждого из них. При виде же соплеменницы открыли было рты, но та только подалась ближе к мужу. Невиданная доселе ткань белой материи, а главное, заметный живот, выдающийся вперёд и вид молодки, цветущий и ухоженный, заставили их, похоже, изменить первоначальное намерение. Старший из стариков произнёс длинную переливчатую фразу со множеством гласных звуков, глядя на девицу, та попыталась пояснить, так же, как и они растягивая немногие пока известные ей славянские слова:

- Го-оворить…

- Понятно.

Брячислав сделал утверждающий знак, переговорщики видно поняли. Самый молодой из них, в вышитой бусами одежде, вытащил из-за пояса тонкий свёрток из выскобленной шкуры маленького оленя, одним взмахом расстелил на песке. Старший присел, показал пальцем на неё, потом на себя. Ткнул ногтем в одно место. Брячислав глянул, и едва удержался от того, чтобы не воскликнуть от удивления – перед ним был чертёж земель. Он узнал точки островов, вдоль которых шли его лодьи к этой земле. Увидел нанесённые волнистые линии по морю, судя по всему обозначающие океанские течения. Несколько значков были ему незнакомы, но явно тоже что-то значили… Но самое главное – за округлой линией, означающей не что иное, как очертания тех мест, где сейчас жили славяне, если пропорции были соблюдены верно, была нанесена огромная извилистая линия другой земли. Просто гигантской, очертания которой терялись у края шкуры…

 Старик показал на ту линию, что-то опять произнёс на своём языке, князь взглянул на девушку – та беспомощно развела руками, указала на свой рот. Понятно. Да и то, удивительно, что хоть что-то выучила за тот месяц, что живёт с ними… Тогда старик разразился длинной речью, пытаясь чего-то объяснить. Девчонка вслушивалась, потом, когда тот выдохся, наморщила лоб, мучительно пытаясь высказаться:

- Уйти. Чучунаа – уйти. Сюда.

Ткнула в ту же новую землю. Слав пояснил:

- Они нас чучунаа называют. Великаны. Злые.

- Думаешь, просят нас уйти с их земли в другие места?

- Да, князь. Как я понимаю, судя по этим…

Парень кивнул головой на по-прежнему не двигающиеся лодки в бухте:

-…проредили мы их хорошо. Мужчин истребили почти подчистую. Вот они и хотят, для спасения своего племени, чтобы мы покинули эти края.

…А и верно парнишка говорит. После всего произошедшего вообще удивительно, что у них кто-то остался. На лодках лишь старики да совсем зелёные юнцы. На их месте я бы попытался тоже куда-нибудь чужаков подальше отсюда сплавить… Что ж, судя по чертежу – земля та велика. Очень велика, и чудь даже не знает конца тех мест. Но явно больше этой земли. Можно к тёплым местам спуститься посуху, если что. Да и… Обильнее те края должны быть наверняка. Поскольку больше. Мы сколько в округе ходили – ни железа, ни других руд. Леса немного. По самому краю только. А выше – сплошные льды. Да и в глубину земли тоже. Нет, старик советует дело. Но мы сейчас уходить не можем. Осень скоро. Припасов зерновых нет. Придётся ещё одну зиму здесь быть, лодьи же отправить за добычей. К Оловянным островам, или франков пощипать. Может, ещё кого – моря пустыми не бывают.  Запастись на холодное время. А по весне – отправится на новые места… Князь присел на корточки рядом со шкурой, ещё раз всмотрелся, намертво запечатлевая в памяти увиденное.

- Согласен я. Мы – уйдём. Весной. Как бухта откроется ото льда.

Старик выжидательно посмотрел на славянина, и, поймав его взгляд глазами, князь утвердительно кивнул, повторил.

- Да.