Краски любви

Катя поблагодарила Журова за то, что он ее подвез. От метро «Кузьминки» до ее дома можно было доехать на автобусе, но Катя решила пройтись пешком. Часы возле метро показывали десять, и отец наверняка еще не спал. Катя купила брикет мороженого. Астахов очень любил пломбир – не иноземный, а родной, российский, и дочь решила его побаловать. Катя шагала быстро и упруго. Необъяснимое новое чувство заполняло все ее существо. Катя вспомнила, как Крюков подмигнул ей на прощанье, и снова залилась румянцем. Ей было необыкновенно хорошо.

Во дворе возле дома стояли мальчишки. Катя хотела пройти мимо, но ее окликнули. Среди парней были ее знакомые – Кирилл и Виталий. Ребята хотели сходить завтра на матч и собирали единомышленников. Теперь на стадионе надо появляться большой компанией. Неизвестно – предстоит свалка и побоище или нет.

Катя объяснила ребятам, что нашла халтуру и зарабатывает деньги. Пожелав своим приятелям успеха, она поднялась к себе. Катя звонила в дверь тремя быстрыми короткими звонками. Папа ее звонки знал и всегда открывал моментально. Но сейчас квартира ответила мертвой тишиной. Катя позвонила еще три раза и, не услышав реакции, надавила на кнопку. Казалось, бесконечный скулящий звук пронизывает весь подъезд. Наконец за дверью послышался шорох и щелкнул замок. Дверь тихонько открылась. В темной прихожей в трусах стоял отец и виновато смотрел на дочку. Таким Катя его раньше никогда не видела.

– Что случилось, па? – спросила Катя и сделала попытку шагнуть в прихожую. – Ты спал? – Но Астахов ее задержал.

– Извини, дочка, я не один…

– Как не один? – не поняла Катя.

– Я думал, что ты сегодня не придешь, и пригласил свою приятельницу, – полушепотом сообщил Астахов.

Зрачки у Кати изумленно расширились.

– Ну и что тут такого? – спросила она.

– Видишь ли, мы уже легли спать. Сейчас Галя оденется… ну, понимаешь… и тогда… ты заходи…

– Твоя Галя ходит в гости голая? – в голосе дочери послышались нотки раздражения.

– Катя! – покачал головой отец. – Ты ведь уже не ребенок, могла бы и не спрашивать о таких вещах.

– Вы занимались сексом, и я помешала. Понятно, – сказала Катя и, выдав отцу пломбир, добавила: – Угости свою Галю. Пусть остынет.

Катя резко развернулась и хотела выбежать из квартиры, но Астахов поймал ее за руку.

– Не дури, девочка. Сейчас поздно, куда ты пойдешь?

– Что же мы будем делать тут втроем? – спросила Катя, пытаясь освободить свою руку. Она могла это сделать одним движением, но применять против отца приемы рукопашного боя не осмелилась.

– Что будем делать? – переспросил отец. Виноватое выражение на его лице исчезло, и глаза стали, как всегда, озорными. – Будем есть пломбир, раз ты нас угощаешь, – сказав это, отец улыбнулся. Кате вдруг тоже стало невероятно легко, но она надулась и изо всех сил старалась не рассмеяться.

– Что тут происходит? – спросила молодая женщина, возникшая в коридоре.

– Ничего особенного, Галя. Знакомьтесь, моя дочь Костя.

– Ничего не понимаю! – изумилась Галя. – Ты говорил, что у тебя сын Костя и дочь Катя.

– Мало ли что я говорил… – рассмеялся Астахов. Катя с Галей переглянулись и тоже прыснули.

– Вы надо мной издеваетесь? Я вам припомню, когда во всем разберусь… Ладно, я поставлю чайник, – сказала Галя и исчезла.

Катя покачала головой и сказала:

– Теперь я понимаю, почему у тебя в квартире было так чисто, когда я в прошлый раз заходила. Я-то думала, надо у папочки прибраться, а то он зарастет грязью, пока дочь дома не появляется. Пришла, а тут ни одной пылинки. Это у тебя серьезно или назло маме?

– Давай… не сегодня, – ответил отец и повел Катю на кухню. Втроем они с трудом втиснулись за маленький столик. На столе, кроме принесенного Катей мороженого, оказались еще торт и ветчина. Галя ловко, несмотря на тесноту, разлила чай и соорудила бутерброды. Катя посмотрела на молодую женщину, на ее порозовевшее лицо, счастливые глаза и подумала, что, наверное, ей очень хорошо с ее отцом, потому что таких мужчин, как папа, на свете больше нет.

– Сережа, ты бы оделся и проводил меня, – сказала Галя, когда мороженое закончилось, а от торта остался один кусочек, на который Катя поглядывала не без интереса.

– Куда вы пойдете так поздно? – спросила Катя. – Оставайтесь, как-нибудь устроимся.

– Ну, уж нет. Была бы у твоего отца отдельная комната – другой разговор. Но ничего, мне до дома идти сорок минут.