Красив и очень опасен

Если бы он узнал, что внуки живы, то, возможно, отказался бы от планов мщения. Может, он согласится в обмен на возвращение детей в лоно семьи отказаться от преследования Ричарда?

Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Кэссиди, и она уже открыла рот, чтобы поведать ему правду, как вдруг между ними вклинился и повис у нее на руках настоящий смерч из плоти и крови.

— Франческа! — не веря своим глазам, вскричала Кэссиди, заключая в объятия сводную сестру, которую так давно не видела. — Когда ты приехала?

— Несколько дней назад. Мы хотели сделать тебе сюрприз, но я не вытерпела, — весело прощебетала девочка. Франческе О'Рурк было всего тринадцать, но выглядела она гораздо старше, унаследовав от Шона неуемную живость, а от матери, графини Альба-Финаньери О'Рурк, — поразительную красоту. — Мабри сказала, что Шон нездоров, и я решила его проведать. К тому же мама снова собралась замуж, а ты сама знаешь, какими скучными становятся люди, когда влюбляются.

Кэссиди почувствовала, что краснеет. Франческа, правда, ничего не заметила, но вот генерал — Кэссиди была в этом уверена — оказался более наблюдательным. И, конечно, догадался о причине ее смущения.

— Не говори, ужасные зануды, — поспешно закивала она. — Ну а как ты нашла Шона?

— О, по-моему, он свеж как огурчик, — хихикнула Франческа. — Немного устал, быть может, но это вполне объяснимо в его-то возрасте.

— Между прочим, милочка, он моложе меня, — прогудел генерал с напускной укоризной, смешанной с кокетством.

Франческа обернулась и, радостно взвизгнув, взяла генерала под руку. Одарив его восхищенным взглядом, она добавила:

— У папочки все равно нет для меня времени. И никогда не было. Кэсси вам подтвердит. Может, дядя Эмберсон, вы меня удочерите? Вам хоть со мной интересно.

Дядя Эмберсон! Это словосочетание резануло Кэссиди ухо, но генерал, к ее изумлению, расцвел и одарил ее непоседливую сестренку нежнейшей улыбкой. Эсси Скотт стояла чуть поодаль, бледно-серая, с ничего не выражающим лицом.

— Надеюсь, моя соседка по комнате — это ты? — спросила Кэссиди, с трудом преодолевая желание схватить сестренку за руку и утащить подальше от генерала. — Пойдем, поможешь мне устроиться. Заодно расскажешь про школу, про маму и все остальное.

— Мама — зануда, школа до смерти надоела, а в остальном все — полная мура, — заявила Франческа с озорной улыбкой. — Я с тобой, конечно, пойду, но ты расскажешь мне про свои амурные похождения. Договорились?

И снова Кэссиди покраснела до корней волос. И снова это не ускользнуло от внимания генерала.

Черт бы его побрал, в отчаянии подумала Кэссиди. Если бы только не эта бессонная ночь и утомительный перелет! Сейчас же она мечтала лишь об одном: броситься ничком на кровать и выплакаться всласть.

— Никаких амурных похождений у меня не было, — отрезала она. — Все никак с подходящим кадром не познакомлюсь.

Франческа сочувственно кивнула и направилась к дверям. Она была в коротеньких шортиках, из-под которых торчали бесконечные мосластые ноги, и в маечке, открывавшей худенькие загорелые плечики. Совсем еще цыпленок, невольно подумала Кэссиди.

— Тогда я тебе о своих расскажу, — весело пообещала Франческа. — Чао! — попрощалась она с генералом.

— Чао, дитя мое! — ответил тот. Кэссиди, выходя, спиной ощущала на себе его жгучий взгляд.

* * *

— Так расскажи мне про этого Ричарда Тьернана! — беззаботно прощебетала Франческа, не удосужившись даже закрыть дверь их спальни. По счастью, Кэссиди в этот миг стояла к ней спиной. Вопрос породил в ее душе панику. Несколько секунд понадобилось, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Кэссиди закрыла дверь и уселась на кровать.

— А что тебе до Ричарда Тьернана? — небрежным тоном осведомилась она.

— Он и правда такое чудовище? Так утверждает ваша пресса, да и дядя Эмберсон говорит то же самое. Шон в ответ на мои расспросы велел потерпеть, пока выйдет его книга, а Мабри посоветовала обратиться к тебе.

— А почему тебя это так интересует?

— Да, похоже, все в нашей непростой семейке сейчас вокруг него крутится. Именно из-за него, между прочим, мама не хотела меня сюда пускать. Однако перспектива остаться наедине со своим малолетним любовником оказалась слишком заманчивой.

— С малолетним любовником? — изумилась Кэссиди.

— Ну, если честно, то ее хахалю Карло лет двадцать пять, но он так молодо выглядит и такой прехорошенький, что запросто сошел бы за ее сына. Но ты мне зубы не заговаривай, мы, между прочим, не про мою мамочку беседуем, а про Ричарда Тьернана. Ну так он их все-таки ухлопал, да?

— Франческа! — укоризненно воскликнула Кэссиди.

— Да ладно тебе, Кэсси. Ты ведь никогда мне не врала. Кто, кроме тебя, скажет мне правду? Не говоря уж о том, что Мабри, упоминая тебя, отводила глаза, а я уже достаточно тертый калач и понимаю, что это значит.

— Франческа, тебе ведь еще только тринадцать! — не удержалась Кэссиди.

— В Италии женщины взрослеют рано, — торжественно изрекла Франческа, бросаясь на широкую кровать рядом с Кэссиди и вытягиваясь во весь рост. — Признайся честно, Кэсси, ты втюрилась в детоубийцу, да? Дядя Эмберсон уверен, что это так.