Красавица из 5 «В»

Индейцев, конечно же, ветром сдуло. Эх, а ещё в друзья набивались! Ну да ладно, я не в обиде. Кому охота своим скальпом рисковать. Для нашей географички с прогульщиком или двоечником расправиться — дело одной минуты. Вы её в гневе не видели — жуткое зрелище! Всё! Стоп-кадр!

Да, да, уважаемая Антонида Ефремовна, остановитесь и замрите… Вот так-то лучше будет… Фу, успел!

Весело затрещал звонок. Толик поспешно захлопнул энциклопедию и поспешил на перемену.

Марк Шварц

Семья

«Семья» — словечко странное,
Хотя не иностранное.
Как слово получилось,
Неясно нам совсем.
Ну «я» — мы понимаем,
А почему их семь?
Не надо думать и гадать,
А надо просто сосчитать:
Два дедушки,
Две бабушки
Плюс папа,
мама,
я.
Сложили?
Получается семь человек — Семь «я»!
— А если есть собака,
Выходит восемь «я»?
Нет, если есть собака,
Выходит: Во! Семья.

Глупый карандаш

Бабушка месила тесто,
Тётя Инна села в кресло,
Папа миску отмывал,
Женя киску рисовал,
А потом решил в тетрадку
Записать всё по порядку:
«Же-ня крес-ло ри-со-вал,
Па-па тес-то от-мы-вал,
Ба-буш-ка ме-си-ла кис-ку,
Тё-тя Ин-на се-ла в мис-ку».

Карандаш мой что-то врёт,
Я начну наоборот:

«Па-па кис-ку от-мы-вал,
Же-ня мис-ку ри-со-вал,
Ба-буш-ка ме-си-ла крес-ло,
Тё-тя Ин-на се-ла в тес-то».

Рассердился Женя наш:
— Что за глупый карандаш!

Тапкоед

Потерялся папин тапок,
И у мамы тапка нет.
Их диван, как видно, сцапал
Не диван, а тапкоед!
На него мы разозлились,
Всей семьёю навалились,
Стронули,
сдвинули —
И все тапки вынули!

Анатолий Петухов

Задача повышенной сложности

Папа пришёл с работы радостный: дали какую-то премию.

— Ну что, сын, показывай дневник, и, если всё в порядке, вечером идём все вместе в аквапарк!

— Ура! — крикнул я, но не очень уверенно, потому что в дневнике было не совсем всё в порядке.

Я сходил за дневником, дрожащей рукой протянул его отцу и стал с волнением следить за папиной реакцией.

Папа, задумчиво сдвинув брови, внимательно изучал мой слегка потрёпанный за полгода документ. В кафе он с таким же видом смотрит в меню, решая, какую пиццу заказать. Но там чего волноваться? Обычно он теряется от разнообразия и предоставляет право выбора мне, а здесь другое дело — на кону поход в аквапарк.

Наконец отец перевёл свой строгий взгляд с дневника на меня и… вдруг улыбнулся.

— Молодец! Третью неделю без двоек!

— Стараюсь, — ответил я, в душе радуясь, что отец не заметил двойку за диктант по русскому, аккуратно подчищенную моим одноклассником Богдановым и превращённую в красивую четвёрку. За эту метаморфозу я уже отдал Богданову предоплату — пакетик сухариков — и должен был ещё банку пепси, при условии, что его художества прокатят.

— И твои старания будут вознаграждены! Ждём маму с работы и идём. А что у тебя с уроками?

— По русскому был диктант, так что ничего не задали, а алгебру сейчас быстренько сделаю, — ответил я, искренне веря, что всё так и будет.

Открыв дневник, чтобы посмотреть, что задано, я ещё раз взглянул на спасительную четвёрку. Всё-таки Ванька Богданов — талантище, большим человеком станет. Я-то первый раз воспользовался его услугами, а мой друг Олег Кузнецов его постоянный клиент.

По алгебре было задано на выбор: или три обычные задачи, или одна, но повышенной сложности. Любой разумный человек стал бы решать одну, а не три, а я как раз отношу себя к разумным.

Я выудил из рюкзака липкий учебник, невинно пострадавший в результате инцидента на перемене. Дело было так, Шашкин доставал Балашову, и она, разозлившись, толкнула его на мою парту. Моя недопитая коробка с вишнёвым соком опрокинулась, и кроваво-красное пятно растеклось по учебнику. Я, конечно, отомстил Шашкину за порчу источника знаний — пнул его в бок, а заодно обозвал Балашову дурой, но это не помогло вернуть хранителю формул прежний вид.

Разлепив сладкие страницы, я открыл учебник на нужном месте и прочёл условие задачи: «Пассажирский поезд состоит из общих, плацкартных и купейных вагонов. Общих вагонов 15, купейных в три раза меньше, чем общих, а плацкартных на 12 больше, чем купейных. В общем вагоне 81 пассажирское место, в плацкартном 54, а в купейном 36…»