Красавец и уродина

И вдруг Арлан ужасно удивил ее, сказав:

– Вовсе нет. Я хорошо знаю воспитанницу, которая тебя заменит, мы друзья. Она, конечно, ничего себе… Но, на мой взгляд, ты гораздо красивее.

Вета замерла на месте, ноги сделались ватными, лицо, кажется, превратилось в половинку свеклы. Никто никогда не называл ее красивой. Невозможно было поверить, что Арлан говорит это серьезно.

– Смеешься? – свистящим полушепотом спросила она. – Да я просто уродина! Впрочем, как и все подмененные дети.

Теперь настала очередь Арлана смотреть на нее с изумлением.

– Ты вправду так думаешь? – спросил он растерянно. – А разве моя мама… то есть Саломея – она некрасивая?

Вета мысленно представила Саломею, вспомнила ее необыкновенное, словно излучающее свет лицо – и затрясла головой:

– Нет-нет, она ужасно красивая!

– Вот видишь, – подытожил парень. – Среди троллей считается, что человеческие дети могут быть очень симпатичными, но всегда выглядят… как бы сказать… простовато. Когда я увидел тебя, то сразу подумал, что ты самая красивая из девочек, которых я там встречал.

Вете хотелось провалиться сквозь паркет – и одновременно хотелось, чтобы этот миг длился вечно. Ох уж эта удивительная откровенность Арлана! Нет, нужно поскорее отвлечь внимание от своей персоны!

– Людей ты не очень жалуешь, – сказала она нарочито грубоватым тоном. – Значит, ты, наверное, был влюблен в какую-нибудь из тамошних девочек, да? И вам пришлось разлучиться?

– Не был я влюблен, – ровным голосом возразил Арлан. – Знаешь, мне в том мире хватало занятий и без этих глупостей. Одни выпускные испытания чего стоят! А потом, любовь в мире троллей – это очень серьезная штука.

– Здесь тоже!

– Даже не сравнить! Разве в этом мире влюбленным нужно проходить испытания за право быть вместе? А потом, зачем бы я стал морочить голову какой-нибудь девчонке из того мира, зная, что нам придется расстаться навечно? Слушай, а давай, наконец, займемся делом! – не выдержал и распсиховался Арлан. – Наши старейшины ведь до сих пор не знают, что случилось с Ингой.

– И когда ты собираешься им об этом сообщить?

– Да вот прямо сейчас и собираюсь. Надеюсь, твоя кошка дома? Или у вас собака?

– Наша Муська? – растерялась Вета. – Зачем она тебе?

– А ты не догадываешься, как старейшины и твои родители в том мире могли узнавать все про тебя? Когда у вас появилась кошка? – спросил Арлан.

– О-очень давно! Мама рассказывала, что, когда меня привезли из роддома, кошка просто прошмыгнула следом за родителями в нашу дверь. А они были так заняты со мной, что просто руки не доходили отыскать ее в квартире и выставить вон. А потом уж привыкли, полюбили и не стали выгонять.

– У всех подменышей в доме обязательно живет какое-нибудь живое существо, которое появилось там неожиданно. Ну, или во дворе, на худой случай… Это как видеофон, понимаешь? В общем, зови свою кошку и расскажи очень подробно обо всем, что вы с Борисом сегодня узнали, – приказал ей Арлан.

«Раскомандовался!» – подумала Громова, но спорить не стала. Вместо этого заглянула под свою кровать и сразу обнаружила там крепко спящую домашнюю питомицу. Вытащила, посадила себе на колени и зашептала в меховое ухо:

– Муся, ты только не волнуйся, в твои годы это вредно. Я тебе сейчас кое-что расскажу, а ты уж передай, кому нужно…

И тут Вета услышала сдавленное хихиканье. Сердито оглянулась: Арлан сложился пополам и надул щеки, едва сдерживая новый приступ смеха. Наконец-то он выглядел нормальным шестнадцатилетним подростком.

– Что я такого сделала? – спросила, невольно улыбаясь вслед за ним.

– Слушай, разве я сказал тебе, что кошка понимает человеческий язык? Это просто как наговорить на автоответчик, ясно? Ладно, лучше уж я сам!

Он подхватил Муську под пушистое брюшко, положил к себе на колени и начал четко и ясно излагать события прошедшего дня. Насчет того, что кошка ничего не понимала – тут Вета до конца ему не поверила. Вон как вздрогнула Муська, когда Арлан начал рассказывать про Дикую охоту! И даже мяукнула горестно, когда речь зашла об Ингиной кошке, безжалостно выброшенной из квартиры.

Закончив свой рассказ, Арлан повел себя в высшей степени странно. Он низко склонился над кошкой, почти коснулся щекой ее шкуры (тигрового окраса, как гордо утверждала мама), прислушался – и радостно-удивленная улыбка расплылась по его лицу.

– Надо же, мурлыкает! Я именно так себе это и представлял!

– Что, разве в том мире совсем нет кошек?! – изумилась Вета.

– Есть, конечно, полно. Только они там совсем другие. Сама увидишь. Давай теперь обсудим, что нам делать с Ингой.

Вета сделала вид, что задумалась. Иметь дело с Нелюбиной после того, как та чуть не прикончила их с Борькой, ей совершенно не хотелось.

– Слушай, а когда старейшины отправят за нами кого-нибудь? – спросила она. – Может, так скоро, что Инга и сама как-нибудь продержится?