Крамер против Крамера

«Личная жизнь». Она у него никак не складывалась, и в глубине души он понимал, что не может винить в этом Билли. Тед понимал, что ему самому не просто устанавливать отношения с людьми. Но не меньше трудностей доставляет и необходимость постоянно присутствовать при Билли.

«Эмоциональная независимость». Они с Тельмой обсуждали эту проблему — как одинокие родители используют своих детей в качестве объяснения, почему они теряют способность общаться легко и раскованно. Конечно, в какой-то мере она присутствует, хотя бы потому, что живёшь по соседству с другими людьми.

«Польза для Билли». Он может быть со своей матерью, как и большинство детей из неполных семей. Когда он подрастёт, ему не придётся ничего объяснять. Он будет жить подобно большинству детей. Ребёнку нужна мать, сказала Гарриет, и мать Билли ждёт его звонка.

Когда же он приступил к перечислению причин, по которым должен оставить у себя Билли, поток мыслей заметно иссяк.

«С точки зрения профессии», — стал писать он для начала. Тед не сомневался, что заботы о Билли повышают у него уровень чувства ответственности, что способствует успешной работе.

Он попытался придумать что-то ещё и не смог. Ему ничего не приходило в голову. Он не мог сформулировать больше ни одной идеи, по которой Билли должен оставаться у него. Ну ни одной. Ничего толкового. Одни эмоции. Часы, которые они проводили вместе, долгие утомительные часы полной близости, которые они проводили бок о бок. Как он пытался привести в порядок их совместную жизнь после ухода Джоанны. Как они вдвоём преодолевали все сложности. Разные смешные случаи. Трудности. Его рана. Болезни и пиццы. Та часть его жизни, которая по-своему была отдана только этому мальчику.

И теперь он часть моей жизни. И я люблю его.

Взяв лист, Тед скомкал его. И тут он начал плакать. Он так давно не знал, что такое слёзы, что они изумили его. Он забыл, что это такое. Но он не мог остановиться. Я не отдам тебя… я не отдам тебя… я не отдам тебя…

Глава шестнадцатая

Адвокат попросил Теда припомнить тех, кто мог бы в суде засвидетельствовать его порядочность и подтвердить, что он прекрасно справляется с ролью отца. Он сообщил Джоанне о своём решении, и теперь оставалось только ждать, рискнёт ли она в самом деле обратиться в суд, чтобы получить права на ребёнка. Он испытал искушение взять его и скрыться. Не вступать в конфликт, и пусть она ищет их, а они с Билли где-то будут вести на природе самую простую жизнь. Но у него не было на примете природы, на которую он хотел бы вернуться, если не считать Сент-Джеймс-парк в Бронксе. Слишком глубоки были его городские корни. Они не смогут жить в черничнике.

Он позвонил ей в теннисный клуб в «Гранд-Сентрал».

— Джоанна, ты можешь говорить?

— Да.

— Я принял решение, Джоанна. Я не собираюсь ни сейчас, ни в будущем, ни в этой, ни в какой другой жизни дать тебевозможность забрать Билли. И ты не сможешь переубедить меня ни словами, ни поступками. Я не отдам его тебе.

— Тед…

— Мы говорим на разных языках. Но, надеюсь, я выразился достаточно ясно.

— Тед, меня нельзя было считать плохой матерью. Просто я не могла больше выносить такую жизнь. И я знаю, что теперь мне многое под силу.

— И просто предоставила нам возможность подождать, пока ты это осознаешь? Ну, ты и штучка. Ты порхаешь туда и сюда…

— Я в Нью-Йорке. И я тут обосновалась.

— Чтобы произвести лучшее впечатление во время слушания? Джоанна, ты хочешь быть матерью? Так будь ею. Выходи замуж, заводи детей. Можешь даже не выходить замуж и иметь детей. Словом, делай, что хочешь. Только оставь меня в покое. И оставь в покое моего ребёнка.

— Я дала ему жизнь. Он и мой ребёнок…

— Ты предпочла забыть об этом, насколько мне помнится.

— Я даже дала ему имя! Билли — это имя придумано мной. Ты хотел назвать его Питер или как-то ещё.

— Это было сто лет назад.

— Ты по-прежнему будешь видеться с ним.

— Да. Каждую ночь во сне. Передай своему адвокату, что я сказал.

— Что я должна ему сказать? Что мы увидимся с тобой в суде?

— Это зависит от тебя. И вот что я тебе скажу. Если ты пойдёшь в суд, то проиграешь дело. Ты не одолеешь меня, Джоанна.

Он надеялся, что она отступится от своего замысла, если увидит, какой он преисполнен решимости. Один раз она привела его в растерянность, когда ушла от него. Теперь он надеялся, что она снова оставит его.