Крах операции «Тени Ямато»

В жизни людей замена одних эксплуататоров другими ничего не меняла, поэтому к любому исходу операций военного характера почти во всех странах Азии и Океании большинство жителей относились инертно. Главное же управление английской «Сикрет Интеллидженс сервис» и все его подразделения, разные там «Милитэри интеллидженс», особенно под номерами с первого по десятый, и всякие сверхсекретные секции с индексом «Ф», а также «особые отделы» («спешл бранч») в комплектовании шпионских кадров придерживались примерно того же порядка, что и американское Управление стратегических служб США. Более того, будучи сами пионерами в этих вопросах, английские правящие круги считали, что их империя, «где никогда не заходит солнце», с ее испокон веков заведенными далеко не цивилизованными порядками является незыблемым и непогрешимым «содружеством», а не искусственным конгломератом наций, который держался лишь при помощи полиции, солдат и прочего насилия, применяемого колониальной администрацией. Деятельность руководителей почтенного ведомства носила, если можно так выразиться, отпечаток зазнайства и самоуверенности. Пренебрежение многими сугубо специфическими условиями этой деятельности на Востоке привело наконец к провалу большинства агентов и целых организаций в самый критический момент японского нашествия.

Так, одно из старейших королевских ведомств — ведомство тайных дел и сыска неожиданно понесло невосполнимые потери на ключевых постах, ибо значительное количество разведчиков и контрразведчиков было интернировано оккупационными войсками, а некоторые из них даже погибли.

Ослабление столь важного государственного органа в конечном счете привело к тому, что некогда казавшееся несокрушимым английское господство стало терять в обширных колониальных владениях одну позицию за другой, что вскоре и привело к полному военному разгрому Великобритании на дальних подступах к метрополии.

Японский милитаризм в этом случае сыграл злую и весьма коварную шутку с предвоенным консервативным правительством Великобритании, которое, стремясь направить агрессора против СССР, делало ему, агрессору, уступку за уступкой. Разжиревший на безудержном грабеже колоний, английский империализм оказался не в состоянии сколько-нибудь серьезно противостоять относительно молодому японскому милитаризму, также жаждущему приобрести свое место под солнцем.

Английская «Интеллидженс сервис» даже и не догадывалась о том, что японский генштаб, и в том числе «фирма» Кэндзи Доихары, готовясь к захвату Китая и стран Южных морей, составили список лиц и организаций, подлежащих интернированию или уничтожению тут же, при вступлении их войск на соответствующие территории. Для выполнения этой цели были своевременно подготовлены каталоги по каждой стране с указанием фамилий, кличек, адресов и характера легальной деятельности отдельных лиц и организаций, под вывеской которых своим непосредственным делом занимались спецслужбы.

Но на явочной квартире Суэтиро Канэмору все шло своим чередом. И сам хозяин, и его гость осторожными разговорами прощупывали друг друга, когда все тот же мальчишка-слуга объявил им, что звонит телефон.

Суэтиро Канэмору, извинившись, вышел из комнаты и уже через две-три минуты, возвращаясь, прямо на ходу выкрикнул:

— Удача, Нумато-сан! Чрезвычайная удача! По распоряжению адмирала Номуры, командующего эскадрой, которая сейчас стоит на рейде Сингапура, арестован капитан II ранга Юкио Коно. Подводная лодка, которой он командовал, оказывается, четыре часа тому назад затонула на внешнем рейде. С флагмана просемафорили, что подозревается диверсия, совершенная погибшим при аварии гидроакустиком унтер-офицером Косоку Ямадзаки. Эсминец № 357, протаранивший подводную лодку, доставил в полном составе команду погибшей субмарины на берег… На всякий случай под стражу взят и командир эсминца капитан III ранга Цубоути Хидэки.

За время этой взволнованной тирады на лице Дзиккона Нумато не дрогнул ни один мускул. Лихорадочно соображая, что бы сказать в ответ — с учетом того, что сообщение он получает от местного резидента, — молодой агент проявил при этом неординарное хладнокровие и недюжинную изобретательность, чтобы из произошедших событий извлечь для себя максимальную пользу.

Суэтиро Канэмору сел наконец в кресло и, прищурившись, снова остановил свой взор на собеседнике. Оба выжидали, предлагая негласно друг другу первым начать обмен мнениями по поводу только что полученных известий, никто не хотел сказать лишнее или не вовремя, ибо в точности ни один из них не знал, насколько информирован каждый относительно истинной подоплеки происходящих событий.

Но вот хозяин явочной квартиры решил пустить в ход свой последний козырь и, буквально впившись глазами в своего невозмутимого гостя, вымолвил: