Кракен пробуждается

Неделю спустя объявился один парень с Эн-Би-Си – свидетель происшествия. Мы с трудом заманили его к себе на ленч, пообещав поделиться кое-какой информацией.

– Никогда не видел ничего подобного, – сказал он, – и не хочу увидеть впредь. Идея была – послать первым аппарат типа вашего телебата, и, если все сойдет удачно, второе погружение произвести с экипажем. Добровольцев на это у них хватало. Даже смешно, всегда находятся молодцы, которым наскучило пребывание на земле.

Наше судно находилось в нескольких сотнях ярдов или, может, чуть больше, от исследовательского. Но оба корабля связывал телевизионный кабель, так что мы тоже могли следить за погружением.

Сам я считаю, что это была неплохая затея для подогрева публики, но главным было, конечно, второе погружение с экипажем. Пусть не такое глубокое, как первое, но все равно…

Итак, мы полюбовались, как камера бултыхнулась в воду и спустились в салон к мониторам. Наверное, мы наблюдали на экранах то же, что и вы: пелена планктона, затем – какие-то рыбы странного вида, кальмары, целые стаи жутких тварей, о которых даже вспоминать не хочется.

Кто посообразительней, уже после первой мили поднялись на палубу под тент покурить и выпить чего-нибудь прохладительного. Я не выдержал где-то в районе двух миль и присоединился к ним, оставив двух-трех типов следить за мониторами и наказав, если что, кликнуть нас. Вскоре один из них тоже вышел перекурить.

– Две с половиной мили, – сказал он. – Темно, как в Туннеле Любви. Даже рыбе должно быть скучно от подобной картины.

Взяв себе кока-колу, он было снова направился ко мне, но вдруг замер, увидев что-то за моей спиной.

– Боже, – выдохнул он.

И тут же из салона раздался пронзительный крик.

Все обернулись в сторону исследовательского судна. Еще минуту назад оно мирно покачивалось на волнах, а теперь…

Н-да… Не знаю, какие у вас случаются грозы, но у нас в некоторых местах молния в один момент пронзает здание насквозь, и пламя охватывает его, будто спичечный коробок. Именно так выглядело исследовательское судно. Слышно было, как оно трещит в огне.

Не знаю, может быть, прошло всего несколько секунд, но мне они показались вечностью. Затем корабль взорвался.

Что там находилось на борту – один бог ведает, но взорвалось оно, что пороховой склад.

На нас обрушился шквал воды и обломков. Мы попадали на палубу, а когда подняли головы, то увидели только затихающие волны от воронки. Подбирать практически было нечего, кроме полудюжины спасательных буев и трех страшно обгоревших тел. Мы подняли их на борт и взяли курс к дому.

Филлис налила ему чашечку кофе.

– Что это было? – спросила она.

Он пожал плечами.

– Кто его знает… Выглядело так, будто пламя вырвалось из-под воды.

– Никогда не слышала ни о чем подобном, – тихо сказала Филлис.

– Да, – согласился он, – но все когда-нибудь происходит впервые.

– Не очень-то утешительно, – прокомментировала Филлис.

Парень с Эн-Би-Си внимательно посмотрел на нас.

– Кстати, ребята, – сказал он, – вы были на «британской рыбалке»… Может, вы знаете, зачем нам это нужно? Почему нас вечно тянет сунуть голову в самое пекло?

– Я лично не удивляюсь, – ответил я.

Он кивнул.

– Попробуем так, – предложил он после минутной паузы. – Мне сказали, что невозможно пропустить ток высокого напряжения, скажем, в миллион вольт, по неизолированному стальному тросу, находящемуся в воде. Не могу спорить, я в этом не разбираюсь. Но, если бы это было возможно, то эффект был бы именно тот, который мы наблюдали.

– Но ведь там были и изолированные кабели? – спросила Филлис.

– Конечно. Даже телевизионный кабель, проведенный на наш корабль, и тот был заизолирован. Но он не смог бы выдержать тока столь высокого напряжения, враз расплавился бы. Мне представляется, что ток шел по основному кабелю, хотя друзья-физики со мной не соглашаются.

– У них есть другое объяснение? – спросил я.

– Даже несколько. Кое-что может показаться вполне правдоподобным, – сказал он и добавил: – Для тех, кто не видел взрыва.

– Если ты прав, то это весьма странно, – задумчиво произнесла Филлис.

Он посмотрел на нее.

– Все это странно, независимо от того, прав я или нет. Что бы ни говорили физики, они сами озадачены.

– Но с другой стороны… – начала Филлис.

Он покачал головой.

– Я гадать не буду, у нас слишком мало данных. Если бы все, что нам известно теперь, мы знали много раньше…

Мы вопросительно взглянули на него.

– Только между нами… наши собираются сделать еще пару попыток, но без огласки.

– Где?

– Одну – где-то недалеко от Алеут, другую – в бассейне Гватемалы. А что ваши?

– Не знаю, – честно признался я.

Он опять покачал головой.

– Темните…

В течение нескольких недель мы держали ухо востро, тщательно просматривая всю прессу, надеясь хоть что-нибудь вычитать о новых испытаниях, но безуспешно. Месяц спустя снова объявился парень с Эн-Би-Си.

Нахмурив брови, он сообщил:

– У Гватемалы они ничего не обнаружили. Судно южнее Алеутских островов все время держало с базой связь по радио. Во время погружения связь оборвалась, судно исчезло.