Крайний срок

— Локализованными поражениями страдает менее 11 процентов населения. Но в прошлом году зарегистрировано уже 38 процентов смертельных случаев. Погибли именно эти больные. — Келли помрачнела. С какого-то момента ее усталость и отчаяние стали обретать для меня смысл. — С точки зрения статистики, просто невероятно.

— Возможно, скачок заболевания? — предположил Дейв. — Ведь аномалии случаются, верно?

Бекс фыркнула.

— Как же. И уважаемые доктора из ЦКЗ лихо помогают своим работодателям покрывать смертность за счет клонирования.

— Здесь приведены данные за десять лет, и они объективны. Каждый год умирает все больше людей, страдающих локализованными поражениями, и никакими статистическими погрешностями этого не объяснить. И погибают они не от спонтанного размножения вируса, собственной глупости или других причин. Мне не за что зацепиться. Никто не обратил на статистику особого внимания. — Келли помедлила. — Поступали предложения начать исследования данного феномена, но проекты быстренько прикрывались. Находились гораздо более важные и неотложные дела. На первый план выходила политика, а локализованные поражения откладывали в сторону.

— Вы считаете, что это замалчивают намеренно? — спросил Аларих.

— В прошлом году было выделено несколько миллиардов долларов на исследование нового штамма метициллин-устойчивого золотистого стафилококка, обнаруженного в двух больницах Северной Каролины. На решение проблемы потребовалась бы треть бюджетных средств и половина людских ресурсов штата. Обычная суета. — Келли потерла висок тыльной стороной ладони. Ее отчаяние было откровенным, искренним. — ЦКЗ поддерживается правительством. По идее, мы должны стать независимой организацией, но финансирование так не осуществляется.

— Тейт к этому причастен?

Вопрос прозвучал негромко и благоразумно. Я не сразу понял, что задал его я.

— К исследованию — нет, — ответила Келли.

У меня мелькнула искорка надежды, но мгновенно угасла. Келли не останавливалась:

— Он был одним из тех, кто поддерживал продолжение исследований в области лечения рака. Как только мы научились лечить болезнь Келлис-Эмберли, вновь возникла онкологическая угроза. Таким образом, большая часть бюджета ЦКЗ уходит на подобные вещи, а локализованные поражения попросту игнорируются.

— О каком объеме мы говорим? — спросил Аларих.

— 11 миллиардов долларов.

Дейв громко присвистнул.

— Ничего себе!

— Именно, — подтвердила Келли. — Получается, что приблизительно 20 процентов всех денег, которые отпускаются на научные исследования, тратятся на заболевания, так или иначе связанные с вирусом Келлис-Эмберли. Остальная сумма перебрасывается на исследования, которые только с виду неплохи. В рамках последних проектов не делается ровным счетом ничего. Такое впечатление, что нам попросту мешают изучать вирус.

Видимо, так и есть, — услышал я голос Джорджии.

— Не ожидал, — признался я. — Ведь вы — Центр по контролю заболеваний.

— И кто-то должен платить по счетам.

— Точно, — сказал я, резко встал и направился в кухню, держа в одной руке почти полную банку колы, а в другой — стопку бумаг.

Келли спросила, куда я иду, но ее утихомирила Бекс. Спасибо ей. Бекс вообще понятливая.

В кухне было прохладно и темно, а самое главное — пусто. Я поставил банку, положил бумаги на стойку, повернулся лицом к стене и принялся методично бить по ней. Звук ударов эхом разносился по помещению. Он звучал громко, словно ружейные выстрелы, и успокаивал меня. На четвертом ударе я разбил в кровь костяшки пальцев. И мое самочувствие значительно улучшилось. Боль рассеивает туман у меня в голове — настолько, что я снова могу мыслить. К тому же, пока я колочу по стенам, я не бью людей.

Итак, подытожим. Кто-то использовал бюджет ЦКЗ для сдерживания исследовательской работы. Кто-то уводил финансы от изучения вируса Келлис-Эмберли к тем заболеваниям, которые больше не представляли опасной угрозы. И здесь был замешан губернатор Тейт. Человек, убивший мою сестру. Человек, который изменил все. Если он запустил свои маленькие жирные пальчики в большой пирог…

Если Тейт имел к этому отношение, значит, к делу причастны те, на кого он работал, — вымолвила Джорджия. — Мы должны помочь Келли. У нас появился шанс, Шон. Мы можем добраться до главарей заговора.

— Угу. — Я перестал мучить стену, судорожно вздохнул и осмотрел новую вмятину, образовавшуюся рядом с десятком прежних. На возврат залога за сохранность имущества рассчитывать уже не приходилось. Плакали наши денежки. — Понимаю.

Хорошо.

Если мы будем сотрудничать с Келли, то, вероятно, выясним, кто манипулирует ЦКЗ. Мы найдем заказчиков убийства сестры. А потом…

Возможно, мы оба — Джорджия и я — успокоимся.

Я вымыл руки, смазал костяшки мазью с антибиотиком, забинтовал и вернулся в гостиную. Не стоило пугать Келли еще сильнее. Наверняка она слышала звуки ударов.