Край непрощённых

— Господь, видимо, считает иначе — да и не только он. Ведь ты же больной псих!

Игнат искренне засмеялся, Макс, помешивая макароны в котелке, его в этом поддержал.

— Вот что, дружище, — сказал, наконец, Святой, — мне глубоко насрать, что ты обо мне думаешь. Я может и больной, но за мной ходят три мертвеца. За тобой, вроде бы психически здоровым — полсотни. И кто тут чудовище? Ты один хуже, чем полтора десятка психов вроде меня, так что чья бы корова мычала. Усек?

Кирсан криво улыбнулся:

— Количество мертвецов ни о чем не говорит. Я убил троих — за мной ходит полсотни. Макс вот сотни истребил, если не врет — за ним ни одного.

— Ну, Макс у Сатаны, или кто тут заправляет всем, на особом счету — за ним огнеметчики ходят вместо зомби. А что до тебя… Понимаешь, иногда бывает так, что люди попадают сюда не такими, какими умерли, а моложе, и…

— Святой, не трать время, — махнул рукой Вогель, — я все это ему рассказывал. Он не верит. Не хочет верить.

Игнат хитро прищурился:

— Да я вижу. Он не хотел верить также и в то, что попал в ад. Верно, Кир? Но в тот момент, когда ты Анюту, девчонку эту, увидал, у тебя на лице было все написано. Теперь ты веришь. Я объясню тебе одну вещь. Каждого здесь наказывают специальными, индивидуально подобранными способами. Ты — убийца женщин и детей, убийца невиновных. Ты еще большее чудовище, нежели я. Но ты не всегда таким был, и чтобы наказать тебя как можно жестче, в ад тебя поместили таким, каким ты был раньше, когда у тебя еще была совесть, таким, какой ты еще можешь испытывать муки этой самой совести. Это точно так же, как Анюта и та, про которую ты рассказывал. Тебя поставили в ситуацию, когда ты был вынужден убить — и твоя совесть сама делает работу за палача.

Кирсан почувствовал, что начинает закипать.

— Вот объясни мне, в чем тут прикол? Меня не мучит совесть из-за этих пятидесяти кадавров, потому что я знаю, что не убивал их! Я знаю, что я невиновен!! Ошибочка в твоих расчетах!

Святой усмехнулся — и теперь уже невесело.

— Ты говорил — я садист? Да, я люблю растягивать удовольствие, глядя, как новички медленно приходят к осознанию и пониманию… Ну так вот. Тот, кто нас сюда посадил, тоже так любит. Растягивать удовольствие. Рано или поздно ты поймешь одну вещь. Здесь не бывает ошибок. Здесь не бывает незаслуженных наказаний за то, чего ты никогда не делал. Но — вижу по твоим глазам. Ты мне не веришь. Что ж, у тебя есть последний вариант. Есть тут один тип мрачный — мы зовем его Наблюдателем…

— Мне Макс рассказал.

— Найди его. В его книге — полный список всех твоих грехов с первого до последнего. Даже если ты не помнишь — в книге все есть. Будешь знать наверняка.

Разведчик вздохнул.

— У меня сложилось впечатление, что этого товарища найти непросто и не факт, что он не выдумка. Его вообще видел хоть кто-то?

— Такехиса Юдзи, чтоб далеко не ходить. Он встречался с Наблюдателем лично. Можешь расспросить его, когда встретитесь.

— Что ж, значит, Наблюдатель, — кивнул разведчик, — у меня к нему пара вопросиков. Если это действительно, в буквальном смысле тот самый ад, тогда я вообще не понимаю, почему тут оказался.

— Серьезно? — Святой буквально расцвел от счастья, — ладно, я дам подсказку. В десяти заповедях есть одна, маленькая такая заповедь, всего каких-то два слова и шесть букв. 'Не убий', может, слыхал краем уха?

— Я прекрасно ее знаю, я все-таки христианин. Не самый ревностный, конечно, но как вернулся с войны — из армии уволился и пошел исповедоваться. Потому — я не могу находиться тут из-за убийств: они прощены.

Улыбка Святого стала шире:

— Это тебе бог лично сказал?

— Священникам даровано право прощать грехи от его имени, если ты не знал. А если же нет — где хотя бы страшный суд? Если я заслужил попасть в ад — ладно, но почему меня сюда сунули без суда?

Святой улыбался уже едва ли не от уха до уха, искренне и ехидно:

— Хм… Священники говорят, что бог дал священникам право прощать грехи… Знакомо. Шаманы у северных народов и у индейцев тоже говорят, что общаются с духами. Значит ли это, что они действительно общаются с духами? Послушай, дружище. Неужели ты до сих пор не обратил внимания, что этот ад — ничуть не христианский? Здесь есть викинги… Если ты пообщаешься с одним из них — а я постараюсь дать тебе такую возможность — то поймешь: он верит, что находится в валгалле. Викинги вообще не считают, что страдают здесь, и убеждены, что никакущая еда — это так и должно быть, чтобы они меньше предавались чревоугодию и больше — войне. Ты сам видел Такехису — он полагает, что находится в храме Ясукуни, японского бога войны. Такехиса не думает, что послан сюда страдать… хотя он и не в восторге от этого места. Я встречал тут индейцев, летчиков-камикадзе, индусов… мусульман полным-полно. Особенно лакомый кусочек — шахиды. Вот они как раз очень быстро понимают, что попали на тот свет, и я каждый раз безумно веселюсь, когда они искренне недоумевают, мол, а где же обещанные за акт самопожертвования гурии и райские кушанья?