Крадущийся кот

— Ну, скорее, о котах, — уточнила Темпл. — Черныш Луи был бизнес-котом в этом отеле, пока не свалился на мою голову во время одной из своих вылазок. Я просто хотела сказать Вэн, что с ним все в порядке, а то они с мужем, Ники Фонтаной, беспокоятся… — Темпл сдвинула брови. — По крайней мере, я надеюсь, что с ним все в порядке. Он не прикасался к своей миске с «Кошачьим счастьем» весь день.

— Черныш Луи? Это не тот кот-убийца с книжной ярмарки?

Темпл не могла разобрать имя на бэйджике дамы в очках с того места, где стояла. Она не любила надевать очки на мероприятия вроде коктейль-парти, и это вечно создавало проблемы с блюдами в меню и путаницу в именах — ей часто встречались «Вригитты» и «Обмиральды», не говоря уже о «Дуреях» и «Клопильдах». Эту леди, если верить глазам, звали «Найк».

— Черныш Луи заработал свою популярность потому, что обнаружил труп, — объяснила Темпл. — На ярмарке он никого не убивал, кроме, разве что, времени.

— Хотелось бы, чтобы он оказался тут и избавил нас от Кроуфорда Бьюкенена, — процедила Санни сквозь зубы.

Ее тон в настоящий момент совершенно не соответствовал имени.

Что такого ужасного сотворил Бьюкенен на этот — поинтересовалась Темпл.

Загляните в холл перед залом для приемов. Это бесстыдство какое-то.

— Характер Кроуфорда никогда не имел ничего общего со стыдливостью, — рассмеялась Темпл. — Однако я страшно хочу взглянуть, что именно это божеское наказание бедных пиарщиц придумало на сей раз.

Она отставила свой почти нетронутый (за исключением съеденного сельдерея) бокал и скользнула сквозь толпу с ловкостью человека, умеющего достигать цели, никого не беспокоя. По пути она позволила себе помечтать о том, чтобы и в самом деле быть членом оргкомитета.

Стены зала для приемов были оклеены обоями с повторяющимся золотым орнаментом — то ли китайские птицы, то ли фейерверки, без очков она не могла сказать точно, — который мягко поблескивал под теплым светом люстр. Богатые панели по низу стен, окрашенные в цвет сливочного пломбира, напомнили Темпл французское шато. Вкус. Элегантность. Изящество. В атмосфере Лас-Вегаса, перегруженного дешевым блеском, «Кристал феникс» стоял особняком — островок респектабельности, затерянный в море пошлой коммерческой мишуры.

Кстати, о коммерции. Выйдя из бального зала в холл, Темпл остановилась так резко, что ее черные атласные туфли от Кристиана Диора чуть не прорвали острыми шпильками ковровое покрытие: Кроуфорд Бьюкенен сидел в холле за столом, задрапированным длинной скатертью персикового цвета, на котором высилась стопка последних выпусков «Лас-Вегас скуп», как черно-белое подтверждение его журналистских полномочий. У локтя Бьюкенена поблескивал серебряный канделябр со свечами, и колеблющееся пламя играло на серебре его волос, не свалявшихся, вопреки обыкновению, как мочалка, а гладко зачесанных при помощи геля и гламурными локонами спускавшихся на воротник.

— фу, — прошептала Темпл.

— Если вам не нравится продавец, присмотритесь к продукции. — Женщина, которая материализовалась У нее за спиной, улыбнулась. Она была ей знакома: Сильвия Камминс, вице-президент УЖАСС, которая работала пиар-менеджером в «Кристал феникс».

— Что он здесь делает?

— Отщипывает кусочек от нашего пирога, — вздохнула Сильвия. — Заметили плакатик?

— Нет… а, вижу, прицеплен к скатерти! Э-э-э… «Глисты под кроватью»?

— Темпл, все-таки наденьте очки, — посоветовала Сильвия заговорщицким шепотом, улетучиваясь обратно в зал для приемов.

Темпл некоторое время рылась в своей вечерней сумочке, пока не нащупала мягкий футляр для очков. К тому времени, как она водрузила их на нос, последний гость покинул холл, и они с Кроуфордом остались наедине.

Полная безвкусица. Вульгарность. Маразм. Все это вместе царило в том уголке Вселенной, куда затесался Кроуфорд. Темпл подошла к столу, на ходу расшифровав вопиющую надпись: не «Глисты под кроватью», а «Галеты от Кроуфорда». С таким же успехом можно было афишировать «Чай от Распутина».

— Счастлив, что можешь испортить вечер УЖАСС, да? — приветствовала она его.

— Вообще-то, место не куплено. Где хочу, там и сижу. Она оглядела стопочку листовок, рекламирующих

«Кроуфорд и Ко, связи с общественностью»:

— Я не знала, что у тебя есть какая-то «Ко», кроме блох.

— Не так нервно, ТиБи, придерживай свой норов, — лучезарно ответствовал он, нисколько не задетый. Это была самая противная черта Бьюкенена: его невозможно оыло обидеть.

— Учредительная женская ассоциация означает имен-о то, что написано: «женская»! Что-то я не вижу у тебя Ризнаков операции по перемене пола! Пойду попрошу Иэн фон Райн выгнать тебя.

Он ухмыльнулся:

— Наконец-то ты заметила, что я мужчина. И попробуй удалить меня отсюда: я немедленно засужу УЖАСС за женский шовинизм и попытку задавить свободное предпринимательство лица противоположного пола.