Крадись, ведьма!

Кровью была вымазана стена под открытым окном. Тёмная лужа её посреди белого ковра все ещё растекалась маленькими ручейками у меня на глазах, цепочка крупных алых пятен тянулась через подножье кровати и по черным шёлковым простыням к телу Вернона, лежавшему посреди этого алькова.

Я снова овладел своими ногами и подошёл поближе. Там я только взглянул один раз и быстро отвернулся. Это была работа маньяка. Маньяка с ножом, который резал и кромсал, и продолжал резать и кромсать уже после того, как Клайд был мёртв. Я быстро вернулся в гостиную и закрыл за собой дверь спальни.

Чарити перестала шагать, когда увидела выражение моего лица.

— Индиго, — медленно сказала она, — все индиго. Вот почему я — пишущая машинка. Клавиши ходят взад и вперёд, вверх и вниз, в размеренном ритме делая свою работу. Я машина, я просто должна работать, вот и все. Я не должна думать… клак… клак…

Я снова ударил её по лицу, на этот раз не так сильно, но достаточно, чтобы её глаза перестали казаться остекленевшими.

— Давайте по порядку, — предложил я. — Как это случилось?

— Вы имеете в виду Вернона?

— Конечно, Вернона! — огрызнулся я. — Как это случилось? Сколько ещё трупов в этой квартире?

— Я не знаю точно время, — сказала она. — Час назад, может быть, больше. Такое чувство, будто я всю жизнь прожила здесь за шестьдесят минут, но они были как шестьдесят лет!

— Почему вы убили его? — спросил я.

— Я? — спросила она дико. — Да вы с ума сошли! Я не убивала его!

— Тогда кто?

— Я не знаю.

Внезапно она метнулась от меня прочь.

— Я убью себя! — воскликнула она. — Тогда вы пожалеете, что сказали это!

В углу стоял переносной бар, который теперь не понадобится старику Вернону Клайду. Я достал оттуда бутылку виски и налил в два стакана. Один протянул Чарити Адам.

Она с сомнением посмотрела на него.

— Но я не пью алкоголь, — зло запротестовала она.

— Это в сугубо медицинских целях, — прорычал я. — Пейте!

Мы вместе выпили, и я убрал пустые стаканы в бар. Я закурил. Вскоре алкоголь подействовал на неё, и её щеки порозовели. Она взглянула на себя в зеркало и ахнула, инстинктивно прикрыв груди скрещёнными руками.

— Как я оказалась в таком виде? — прошептала она.

— Это входило в вашу сделку, помните? Вы предлагали себя, только бы я не задавал вопросов.

— Я… что делала?

— Ну, раз не помните, не надо, — сказал я, подошёл к бару и с удовольствием ещё налил себе виски.

— Пожалуйста, отвернитесь, чтобы я смогла одеться, — попросила она слабым голосом.

— Конечно.

— Теперь можно, — сообщила она через несколько секунд. — Вы можете повернуться.

Она снова была полностью одета, но лицо её все ещё заливал румянец.

— У вас найдётся сигарета? — спросила она.

Я раскурил две сигареты и одну протянул ей.

— Спасибо, — поблагодарила она и глубоко затянулась.

— Я не хочу тревожить вас, милая, — сказал я, — но мне даже неприятно напоминать, что Вернон остывает с каждой минутой.

Она сделала ещё одну глубокую затяжку.

— Он пошёл в спальню, — вяло сказала она. — Я сидела здесь, слушая новую пластинку. Когда одна сторона пластинки кончилась, а Вернон все ещё не выходил, я подошла к двери и позвала его, но он не ответил. Он иногда внезапно засыпал. Он мог спать в любом месте — в метро, в ресторанах и…

— Я поверю в это. Что дальше?

— Тогда я вошла в спальню… — Её голос прервался. — Я вошла только потому, что он мог заснуть с сигаретой или ещё что…

— Что потом?

— Потом… ничего… — Она опять содрогнулась. — После этого был сплошной кошмар. Я знала, что нужно вызвать полицию, но телефон — в спальне, а это означало, что надо его увидеть снова! И тогда я поняла, что если вызову полицию, они наверняка подумают, что это сделала я. После этого я впала в какую-то истерику, была в каком-то непонятном состоянии и появились вы.

— Никто больше не входил в квартиру, пока Вернон находился в спальне?

— Никто! — решительно ответила она.

— Тогда кто же его убил?

— Кто-нибудь мог забраться в комнату с пожарной лестницы. Она проходит под окном спальни.

Я вспомнил, что окно в комнате было открыто. Это было не лишено смысла. Он мог стоять спиной к окну и убийца нанёс ему удар с пожарной лестницы. Клайд, шатаясь, заковылял к постели, а убийца следовал за ним по пятам, не переставая кромсать ножом.

— Я бы хотела выпить ещё, — сказала она.

Я взял её стакан и наполнил его.

— Спасибо! — Она пила, не отрываясь. Потом чуть подняла голову и посмотрела на меня поверх стакана. — Эта штука хорошо действует на человека, правда? Я начинаю чувствовать себя получше.

— Значит, самое время перестать пить. Чем бодрее чувствуете вы себя сейчас, тем хуже становится после.

— Сейчас мне всё равно, — просто ответила она.

— Ну, ладно, я принимаю эту версию с убийцей на пожарной лестнице. Выходит, у вас нет никакого представления, кто бы это мог быть. Сколько примерно времени вы находитесь здесь? Как это случилось?

— Примерно шесть недель, — ответила она небрежно.

— Мне не следовало давать вам больше виски, — угрюмо сказал я. — Хватит шутить!

— Но я не шучу, — холодно сказала она. — Я сказала вам правду — шесть недель.

Я ошарашенно посмотрел на неё.