Ковёр

Воробей, снегирь, синичка —
Что им русская зима?
Просто чистая страничка.
Просто истина сама.

Не прокормишься, покуда
Не истопчешь белый снег.
А какого ждал ты чуда,
Бестолковый человек?

Прикупил билеты в лето?
Чемоданы? Так лети.
Журавлиного совета
Не получишь по пути.

Жаль. Они-то точно знают —
Шутки в сторону и прочь:
Непреклонна ось земная,
Беспощадны день и ночь.

Эмигранты-оккупанты
Возвратятся по весне.
А тебе служить атлантом,
Как преставишься. Во сне

Понежнее с нашим небом.
Не ворочай. Не тряси.
Не глуши нектара с Фебом,
Не ругайся на фарси…

Это завтра. А сегодня
Вместе с нами – прыг да скок.
Снег растает. Половодье
Стрельнет звёздами в висок.

Горшок

Вот обычный горшок.
Лишь бы вырос цветок.
Да хоть самый простой ноготок.
А упиться ершом
И скакать нагишом
Не дано мне.
И так хорошо.

Сунешь палец – земля.
Ей цена три рубля.
Под ногтями чернее угля.
То ли есть в ней зерно,
То ли нет – всё равно
Поливаешь.
Вода не вино.

Может, что и взойдёт.
Знает всё наперёд,
Но не скажет упрямый народ.
Чем волшебнее боб,
Тем железнее лоб,
Герметичнее
Цинковый гроб.

То ли ключик в замке,
То ли пуля в виске,
То ли пепел и соль в кулаке.
Покраснеет восток,
И пробьёт потолок
Самый первый
И смелый росток.

Обещание

Я приду, как подобает ветру,
Свистнув диким посвистом в трубу.
Подари мне вязаные гетры,
Плед походный, пенковый чубук.

Остальное сам возьму по праву,
Что ни у кого ещё не брал.
Обещай мне нарожать ораву,
Чтоб в ней каждый славно поорал.

Я стою на пожелтевшем фото —
Тот же самый, что и век назад.
Под защитой старого киота
Я не в силах отвести глаза.

Ласточки

Часы секут из времени кубы —
Прозрачные отёсанные глыбы.
В немом движении внутри застыли рыбы
И гривы лошадей, встающих на дыбы.

Часы идут завоевать объём,
Они ведут сверкающие грани
И, синеву рубя сухою дланью
На плиты и кубы, возводят дом.

И вширь, и вверх растёт сверкающий чертог
Расчётом воплощённого стремленья —
Размеренно и неподвижно строг.
В нём, как в воде, отражены растенья.

Но твой, о небо, не принизишь свод,
Как вдох не пресечёшь на половине —
В безмерной вышине ты и поныне
Безудержно, как ласточек полёт.

* * *

О, узкий серп крыла! Дрожание ресницы,
Неровный взмах и резкий поворот,
Парение в струе и в глубине глазницы
Сквозь око неба нескончаемый полёт.

И так остроконечна гибкость чёрных тел —
Их детский крик я мог расслышать где бы,
Как не в такой просторной пустоте?
О, ласточки, – зрачок бездонный неба!

* * *